Вслед за гомоэротическими фрагментами романа Марины Палей "Клеменс" аудитории проекта Lesbi.Ru адресован "L-фрагмент". В нем, по выражению автора, "чувственности - нет", зато "чувства - много". Итак, проза надежды современной русской литературы из Голландии.

Марина Палей. Фото Сильваны Вейдеманн (Silvana Wedemann)

Вот как возьмешься делать ревизию, своим, по выражению галлов, sexuels partenaires... О, Езус. Оснастка (назовем это так) использованных мной и использовавших меня моих гендерных антиподов - одноразовых, двух-трех-разовых, многоразовых "яней" - эта оснастка, суммируясь, образует длинный-предлинный, необозримый шампур... Шампур-кошмар... Такой, как от Глазго до Мельбурна...

Им, этим шампуром, регулярно протыкалось розовое мое тело... На него нанизывалась нежная, ранимая моя плоть - тупо подчиняясь не понятной мне, не ведомой мне воле, - слепо и ревностно, словно желая выслужиться, плоть выполняла беззвучные команды. Жадно и зло, жадно и зло, жадно и зло, жадно и зло. (А также: сонно, азартно, индифферентно, привычно, машинально, рассеянно, со страху, спьяну. Ну и так далее.)

Тело. Давно разведенное с моим "Я" тело-зомби.

Тело. Состоявшее когда-то с моим "Я" в семиюродном, что ли, родстве - впрочем, в родстве весьма подозрительном. Даже, скажем прямо, в сомнительном.

В ранней молодости такой дивергенции, конечно, не наблюдалось.

Поэтому, хотя бы и мазохизма ради, задам себе риторический вопрос: сколько же их прошло сквозь меня - шампур-составляющих единиц?

О, Езус Мария!

Дюжины футбольных команд... Ни лиц, ни имен... Лишь номера да трусы...

Медленно разворачиваются плоскости футбольных полей...

Поля, буквально, кишат юркими, неутомимыми, неукротимыми в своей тупости головастиками... Игроки, в рьяной слепоте своей, устремлены за одиноким и беззащитным мячиком яйцеклетки... О, Езус! Зачем все это было мне нужно?

Неужели нельзя было как-нибудь этого избежать? Ведь удавалось же иногда даже приговоренным к смерти избегать казни? Ведь бывали же на свете прекрасные девственницы? В том числе великие - воительницы, властительницы, обладательницы магических миссий! Ведь их опыт невовлеченности - разве он менее ценен, значим, волшебен, красив - чем, скажем, опыт божественных откровений - или эмпирический выход человеческого существа в открытый космос?

Так нет же! Надо же было мне вляпаться в эту общепитовскую мясную окрошку! В которой даже мухи от скуки дохнут - наравне со мной, наравне со мной, наравне со мной!..

О, Езус!

Обратные мне по гендеру - и всему прочему! - sexuels partenaires... Мои бедные "яни"...

Зачем они все так яростно бились-колотились в меня - словно прорывались к своему личному бессмертию?

Зачем так страстно, так жестоко меня долбили - словно желая выбить из меня какие-то эзотерические показания: секрет вечной молодости, конечную истину?

Зачем все они - все они, как один - маниакально стремились забить гол - в мои незатейливые ворота? Разве гол когда-либо выравнивал счет между нами? Между ними? Давал кому-либо из них преимущества в полуфинале? Приближал к какой-то победе?

Зачем мне следовало (в процессе приближение мяча к воротам) рукоплескать, выть, визжать, выкрикивать дикарские поощрения?

Зачем они все приносили мне небольшие желтоватые хризантемы, похожие на синтетические щетки для мытья бутылок из-под кефира?

Зачем они, воя, рыча, смешно скрежеща зубами, били-забивали свои незатейливые сваи в разверстую, в плачущую мою рану?

Что именно они, так тупо и маниакально, пытались из кровохлещущей раны моей вычерпнуть?

И что конкретно они мечтали на сваях тех, черт побери, возвести?! Какие такие дворцы?!

И вот еще что: зачем они поливали мне бедра, живот, грудь, лицо этим гнойно-желтоватым клеем? Они - что, полагали приклеить меня к себя? Или себя - ко мне? Склеить нас, двух (трех, четырех и т. д.) кукол, в том числе изнутри, - нутро к нутру? А разве это возможно проделать клеем "момент" - не тем, что в момент склеивает надолго, - а тем, что - после долгих, но все равно халтурных трудов - тщится сымитировать хоть какое-нибудь слипание - на один жалкий момент?

В конце концов, если каждый из них, гендерно противоположных мне индивидов, являлся лишь технически неизбежным, дизайнерски несовершенным придатком (1.device; 2. appendage) - приладой, приспособлением, устройством - к своему дорогостоящему Агрегату Инсеминации - к целевому портативному Агрегату, который, видимо, должен был, в идеале - по Замыслу Божьему то есть - добывать треньем огонь (но не добывал его: язычки механической зажигалки не в счет) - если каждый из них, гендерно противоположных мне индивидов, был всего лишь технически неизбежным (и притом диспропорциональным) придатком к своему относительно небольшому Агрегату Инсеминации - болтливым, всегда обременительным для меня придатком, - спрашивается: нужны ли были мне семена? И, если да, то за каким лешим? Чтобы репродуцировать те же самые, поставленные на поток, портативные Агрегаты Инсеминации, крайне не рационально оснащенные громоздкими, невероятно раздражающими громкоговорителями?

А трение? - вступает ядовитый голосок, - трение-то тебе - прямо скажем, частенько - нужно было позарез! А что такое - "тереть"?- невинно испрошу я.

Тереть или тирывать что чем, - пояснит голос Владимира Даля, - это значит, нажимая, водить туда и сюда, шаркать или шмыгать. - Хотя - как учил, кажется, тот же В. Д., - до правды все равно не дотрешься.

Да, отвечу я, но - ради этой примитивной механики, все жалкое оборудование которой заменимо по определению, - тревожить чужое, отдельное от себя сознание? Да еще - в три часа ночи? Да еще - лишать его бесценного права на сон? Беззастенчиво терзать это суверенное сознание, лия злые и жалкие слезы в телефонную трубку? Проедать плешь его и своим домочадцам? Вышагивать в ритме фокстрота по женским и детским макушкам (себя считая, конечно же, имеющей право жертвой)? Занимать деньги, не имея ни малейшего представления, чем отдавать? Изводить и без того злобный медперсонал отечественных лазаретов инфарктами, абортами, суицидами, гонореями, неправильными положениями плодов?

Всяк хлопочет, себе добра хочет. (В. Даль).

Хлопоты - это многие заботы и недосуги... разные дела, возня и суеты... беспокой... тревога... занятия и обязанности всякого рода... (В. Даль).

Зато, в силу вышеописанных хлопот, различия между полами неизбежно стираются - стираются в самом прямом, механическом смысле, то есть в результате поступательно-вращательного трения - и делается у них, бедолаг, гладко - там, где было негладко, - и делается у них в межножии навсегда гладко, словно у целлулоидных пупсов.