Жан Жене в юности

Жан Жене (Jean Genet) родился 19 декабря 1910 года в Париже. Мать его, Камилла Жене, назвалась "гувернанткой", отец так и остался неизвестен. Меньше чем через год мать оставила мальчика государству и исчезла без следа. В 1919-м она, успев родить еще одного ребенка, скончалась от "испанки". О судьбе брата ни сам Жене, ни исследователи его творчества что-либо узнать не смогли.

30 июля 1911 года, два дня спустя после того, как Камилла бросила ребенка, мальчика передали на воспитанию в семью ремесленника Ренье, жившую в маленьком городке Аллиньи-он-Морван. Позднее Жене вспомнит этот городок в "Богоматери цветов".

Строгое католическое воспитание не помешало ему с десяти лет начать воровать деньги у приемных родителей, которых, как признавался Жене уже в зрелом возрасте, он любил и чья бедность не была для него секретом. Деньги Жене тратил на сладости и раздавал их товарищам.

Из типографской школы, куда его записали в октябре 24-го, он, в надежде отправиться в Египет или Америку, сбежал через 15 дней. Директор отметил в своем отчете "женственность облика" и "сомнительный склад ума". Assistance publique /государственная социальная помощь/, занимавшаяся судьбой подростка, еще два года мытарила его по разным семьям и благотворительным обществам. Результат был всегда одинаков: воровство или побег.

В апреле 25-го новым пристанищем для Жана Жене стал дом слепого композитора Рене де Бюксейля. Именно здесь он получил первые уроки стихосложения. Но уже в октябре его отослали обратно за растрату чужих денег. Диагноз детского психиатра гласил: "известная степень дебильности и умственной нестабильности". Не пройдя полный курс лечения, Жене опять сбежал.

В марте 26-го года он впервые попал в тюрьму. Три месяца одиночки, освобождение в июне, а в июле - новый арест. 2 сентября решением суда Жене отправили в исправительную колонию в Метрэй. Два с половиной года, проведенные "в этом аду", где он "был парадоксальным образом счастлив", стали решающим событием его молодости, если не всей жизни. Здесь он обрел и первый гомосексуальный опыт.

В 18 лет Жене добровольцем поступил в армию и попал в Бейрут. С небольшими перерывами служба заняла шесть лет его жизни, пока он не дезертировал. 18 июня 1936 Жене начал грандиозное путешествие по Европе. Пешком дезертир прошел за год восемь с половиной тысяч километров. В Чехословакии он в течение пяти месяцев давал уроки французского дочери одного врача-еврея, Анне Блох - единственной женщине, которую любил за всю свою жизнь. Затем, пересекши пешком гитлеровскую Германию, возвратился в Париж.

6 сентября 1937 года открывается следующая страница его биографии - новая полоса арестов за воровство, растянувшаяся на несколько лет. Жене попадался на самых немыслимых кражах вплоть до букинистических раритетов и автографов Франсуа I и Шарля IX. Отсиживая каждый раз от нескольких дней до многих-многих месяцев, именно в заключении Жене начал заниматься литературой. В тюрьме Fresnes он начал писать "Богоматерь цветов" и поэму "Приговоренный к смерти", которую вскоре издал за свой счет тиражом в сто экземпляров.

Во время одной из отлучек из тюрьмы Жене познакомили с Кокто. Он стал, пожалуй, первым, кто оценил значение новой литературной звезды. С секретарем Кокто, Полем Морийеном, уже работая над следующим романом, "Чудо розы", писатель 1 мая 1943 года заключил свой первый издательский контракт. Впрочем, в мае же произошел и очередной арест: Жене попался с украденным томиком "Галантных празднеств" Поля Верлена. Кокто не только привлек к защите одного из лучших адвокатов, но и сам выступил с речью в суде, в которой назвал обвиняемого "наиболее значительным писателем современной эпохи".

19 августа 1944, в боях за освобождение Парижа, погиб Жан Декарнен, молодой коммунист и любовник Жене. Месяц спустя писатель начал работу над пьесой "Похоронные торжества", посвященной памяти возлюбленного. Пьеса была опубликована в марте 45-го, когда автор уже работал над "Квереллем из Бреста", романом, подпольно изданным в ноябре 47-го с литографиями Кокто (524 экз). Позже, в 1981-м, его экранизировал Фассбиндер. Фильм оказался последней работой немецкого режиссера и вышел на экраны уже после его смерти.

Первый драматический спектакль по пьесе Жене появился на подмостках парижского театра Атенеум: Луи Жуве поставил "Служанок". Автор начал постепенно входить в моду. "Галлимар", желая опубликовать Полное собрание сочинений, заказал Сартру вступительную статью. Когда писатель закончил работу, выяснилось, что статья превратилась в отдельную книгу на 690 страниц. Тогда было принято решение выпустить ее в виде первого тома Полного собрания под названием "Святой Жене, комедиант и мученик".

"Ты и Сартр, - сказал он однажды Кокто, - превратили меня в статую. Но я иной". В поисках новых впечатлений и желая немного отдалиться от своих поклонников, которые своим обожанием начали нервировать и даже пугать Жене, он отправляется в путешествие с новым другом - Италия, Германия, Алжир, Марокко. К литературе, точнее, театру, он возвратился лишь в 55-м. Три пьесы - "Балкон", "Негры" и "Ширмы" были написаны на одном дыхании и окончательно закрепили за ним место среди классиков театра абсурда, рядом с Ионеско и Беккетом.

В 55-м начался самый трагичный роман его жизни - с цирковым акробатом Абдаллой. Жене помогал ему в работе - создавал костюмы и занимался освещением. Четыре года спустя Абдалла сорвался с проволоки и больше не мог выступать. В это время Жене находился в зените славы, а уже в феврале 61-го, он сообщил друзьям, что отрекается от литературы. За последующие 25 лет он не опубликовал ни одного художественного текста.

В те годы смерть преследовала Жене - Абдалла был найден со вскрытыми венами в своей квартире, год спустя в автокатастрофе погиб гонщик Джеки Маглиа, сын одного из его друзей, красавец, находившийся "под протекцией" Жене, в марте 67-го, в состоянии глубокой депрессии, покончил с собой его литературный агент, Бернар Фрехтман. В декабре 67-го Жене отправился в путешествие по Дальнему Востоку: Япония, Индия, Пакистан, Таиланд, Китай.

Бурные события мая 68-го застали его в Марокко. 30 мая в Le Nouvel Observateur была опубликована его первая политическая статья - "Любовницы Ленина", в которой он воздал должное лидеру студенческого движения Даниэлю Кон-Бендиту. С тех пор политика стала занимать его все больше и больше. Три месяца спустя, в Америке, Жене принял участие в демонстрации против войны во Вьетнаме.

В июле в Бразилии Жене написал "свой важнейший текст о черных американцах": предисловие к тюремным запискам Джорджа Джексона. А 20 октября, по приглашению палестинцев, он на восемь дней отправился в их лагеря в Иордании и остался там на полгода. Там же в секретной обстановке произошла его встреча с Ясиром Арафатом. Во время своего четвертого посещения Иордании Жене был арестован местными властями и 23 ноября 1972 года выслан из страны. Ему запретили въезд в США и в Иорданию.

Две попытки заняться кино, в качестве сценариста, окончились ничем. Когда работа уже близилась к завершению, Жене без каких-либо объяснений отказывался от ее продолжения. Политическая же деятельность Жене была прочно связана со скандалами. В 1977 г "Монд" поместила на первой полосе статью Жене по поводу немецких красных бригад. Разгорелся скандал, который заставил писателя умолкнуть на два года.

В мае 79-го у него обнаружили рак горла. Жить, по прогнозам врачей, оставалось немного. В сентябре 1982 года он снова посетил Ближний Восток и в ночь с 16 на 17 сентября, когда происходили погромы в палестинских лагерях, оказался в Бейруте. Будучи свидетелем трагедии, Жене, который долго уже ничего не писал, снова взялся за перо и создал свое самое значительное политическое произведение "Четыре часа в Шатиле".

Жан Жене умер 15 апреля 1986 года в Париже. 25 апреля, выполняя последнюю волю умершего, его похоронили на маленьком испанском кладбище в Лараше, в Марокко. Кладбище расположено на скале над морем. С одной стороны его расположена тюрьма, с другой - "дом свиданий".

Парадокс, который доставил бы писателю удовольствие, заключается в том, что вор, проведший столько лет своей жизни в тюрьме, был официально превознесен не кем иным, как министром культуры Франции Жаком Лангом, заявившим, что "Жан Жене был сама свобода".