Роман Виктора Корнеева "Операция "Гегемон", написанный им в соавторстве с Сергеем Мишиным, вызвал неоднозначную реакцию в гейской читательской аудитории. Все больше беллетристов, не стесняясь, (напротив, даже с каким-то особым воодушевлением), осваивают гомофобию, культивируемую в современном российском обществе. Видимо, пришло время расцвести и утопическим жанрам на теме столь благодатной для скандала. Но не все так однозначно… Автор просит своих поклонников дождаться продолжения фантастической саги о Кремле, любви, вере и вечности.

''Российским геям надо от юношеского всепоглощающего увлечения сексом перейти к вопросам социально-политическим...''

- В романе "Операция "Гегемон" один из героев - православный дьяк. Как, на ваш взгляд соотносятся гомосексуальность и современное христианство. Возможен ли здесь какой-то духовный компромисс?

- Мне довольно трудно адекватно ответить на этот вопрос, поскольку я по своим убеждениям - агностик. Поэтому могу говорить только как человек, стоящий вне церкви, как мирянин, стараясь при этом не оскорбить уважаемые мною религиозные убеждения верующих.

Очевидно, в вопросе о соотношении гомосексуальности и современного христианства необходимо, по моему мнению, различать христианство, как религию масс, с одной стороны, и церковь, как орган, регулирующий исполнение и толкование религиозных догматов, с другой. Верующим христианином, насколько я понимаю, является тот, кто не сомневается в том, что две тысячи лет тому назад на землю в образе человека приходил сам Бог, который, пройдя через страдания на Голгофе, искупил все грехи человеческие (кроме, согласно православной точке зрения, первородного), а затем вознёсся на небо.

При этом верующий должен руководствоваться в своей жизни 10 заповедями и Нагорной проповедью, в которых указаны нормы поведения христианина. Но в них самих нет ни слова о гомосексуализме, а заповедь "не прелюбодействуй" можно толковать по-разному - да простят меня теологи.

Церковь, как организация, состоит из таких же людей, как и мы, но которые возложили на себя бремя, право и обязанность следить за выполнением религиозных норм, давая им при этом собственное иногда не бесспорное толкование. Люди же, даже посвятившие всю свою жизнь служению церкви, могут толковать различные нормы в соответствии со своими личными воззрениями и требованиями времени.

Как мы знаем, церковь в лице святой инквизиции в средние века особо не церемонилась - сжигала геев на кострах или отрубала им головы. Сегодня же она даже не лишает церковного сана священников, заявивших о своей нетрадиционной сексуальной ориентации. Думаю, что верующие геи не менее стойки в своих убеждениях, нежели остальные христиане, всё большая часть которых начинает менять своё отношение к гомосексуальности.

Вот один характерный тому пример - два года тому назад, когда в Испании руководство католической церкви страны отстранило от руководства одним из приходов священника, открыто признавшего, что он - гей, прихожане выражали по поводу этого шага церковных властей своё сожаление. По их мнению, сексуальная ориентация их каноника никак не влияла на его христианские убеждения, и он мог бы продолжать оставаться их духовным наставником.

Время само найдёт пути компромисса между гомосексуальностью и христианской верой, хотя в разных странах этот процесс может идти по-разному. Боюсь, только что России для этого придётся проделать довольно долгий путь, учитывая современное состояние её общественного сознания.

- Существует распространенное мнение о "голубой мафии". В определенной степени вы его эксплуатируете в романе, рассказывая о лидере ордена Шамбалы. Вы верите в то, что рука гея руку гея моет?

- Насколько мне известно, некоторые историки полагают, что само слово "мафия" - составлено из первых букв лозунга "Morete alla Francia, Italia anela" - "Смерть Франции, вздохни Италии" и возникло во время оккупации Сицилии в ХШ веке французскими войсками. Как пишут они, французские солдаты изнасиловали перед свадьбой сицилийскую девушку, что вызвало волну возмущения и образования организации, начавшей вооруженную борьбу с оккупантами. Поэтому мафия, вероятно, возникла как инструмент борьбы за человеческое достоинство и свободу.

Вспомним недавнее прошлое, когда в США действовала организация "Черные пантеры", которая возникла в ответ на унизительные расистские выходки против темнокожего населения и смешанных браков в отдельных штатах. Ведь любое подавление естественного стремления к справедливости ведёт к сопротивлению. Хорошо, что общество в США вовремя исправило положение с правами национального меньшинства. Кстати, недаром считается, что "черный расизм" намного агрессивнее "белого".

Думаю, что как на Сицилии "мафия" со временем переродилась в преступную организацию, существует опасность того, что неспособность общества изменить своё отношение к тем, кого оно не принимает по национальным, религиозным и сексуальным мотивам, также может провоцировать последних на ответные действия. Кроме того, если общество начинает жить не по законам гражданского общества, а по "понятиям" криминального мира, нельзя исключать появление и рост преступных группировок, основанных на принципах сексуальной ориентации ее членов. Это было бы чрезвычайно опасным не только для нашего общества в целом, но и для гей-движения, в первую очередь.

Такую опасность в цивилизованных странах понимают и стараются избежать. Поэтому отношение общества к национальным, религиозным и сексуальным меньшинствам там строится на основе максимально возможного учета их гражданских и демократических прав. Действительно, там сильна, в частности, так называемая "голубая мафия". Но она не имеет ничего общего с криминальной "мафией". Это, скорее система "голубого блата" - система взаимной поддержки геев, особенно ощущаемая в областях искусства и творчества.

Кстати, подобная система взаимной поддержки существует не только у геев. Она характерна для большинства народов, особенно тех, кто постоянно борется за своё выживание. Оказавшись в беде в чужой стране, еврей или армянин, итальянец или испанец, в первую очередь будет надеяться на помощь соотечественников. Как это не печально признавать, только вот мы, современные русские, редко когда поддерживаем и помогаем друг другу. Это, по моему убеждению - наша национальная беда. Может быть, поэтому мы так подозрительно относимся к тем, кто помогает друг другу - будь то по национальному или сексуальному признаку.

- И, наконец, ваше личное отношение к борьбе гомосексуалов за равные права - однополые браки или гей-союзы. Речь идет о социальной и экономической подоплеке проблемы...

- Честно признаюсь, что за последние десять лет моё личное отношение к геям и гей-движению существенно, я бы даже сказал кардинально изменилось. Помню, когда в 1993 году я впервые попал на Кастро-стрит в Сан-Франциско, то по ощущению это было похоже на то, что я испытал, очутившись годом раньше в Гарлеме Нью Йорка. Я был там чужой, и мне было очень и очень неуютно.

За прошедшие годы жизнь во многом изменила мои взгляды. Я познакомился поближе с геями и их проблемами и теперь они для меня - обычные люди, а их личные половые наклонности меня не интересуют. Отсюда и моё нынешнее отношение к однополому браку - это, как и в случае гетерогенных пар - личное дело в него вступающих.

К сожалению, у нас, по моему мнению, есть отвратительная черта, успешно развитая за годы коммунистического режима - мы стараемся залезть поглубже в чужую личную жизнь, не особенно заботясь о своей. Не думаю поэтому, что в ближайшие годы возможны качественные изменения в отношении российского общества к однополым бракам.

В этом есть вина и гей-движения. По существующим оценкам, в европейских странах геев - примерно десятая часть населения. Вероятно, что у нас - процент не меньший. А это в демократической стране большая сила. Не случайно, что одним из факторов изменения отношения к геям на Западе является стремление заполучить их голоса на выборах. И даже при существующей фальсификации подсчета голосов на выборах в России, геи могли бы оказать существенное влияние на их результаты.

Но для этого, мне представляется, российским геям надо как можно скорее повзрослеть - от юношеского всёпоглощающего увлечения сексом перейти к вопросам социально-политическим, стать более активными в жизни российского общества.