Маруся Климова

Как только Маруся Климова написала "Свою историю русской литературы", Az.Gay.Ru решил поинтересоваться у нее, а как же современная литература - почему для нее не хватило вездесущего взгляда "Ильина в юбке"...

- Начнем с того, что определение "современная" для литературы абсолютно не подходит! На мой взгляд, слово "литература" должно означать в сфере письма примерно то же, что означает слово "история" для человеческой жизни в целом: все, что стало Литературой, принадлежит прошлому, точно так же, как прошлому принадлежит все, ставшее Историей. Впервые я об этом задумалась сравнительно недавно, когда в сетевом журнале "Топос" еще публиковались отдельные главы "Моей истории русской литературы" - эта книга, кстати, только что вышла в петербургском издательстве "Гуманитарная Академия". Так вот, тогда до меня периодически доходили слухи, что некоторые из современных литераторов с трепетом и дрожью ожидают, когда же я наконец доберусь до наших дней, а значит, напишу что-нибудь этакое и про них: пусть даже какую-нибудь гадость, но зато как про Пушкина и Толстого… Однако по мере продвижения к сегодняшнему дню я все явственнее начала ощущать, насколько хрупкая грань отделяет литературу от остальной жизни, так как, приближаясь к современности, мне становилось все сложнее понять, где же кончается история литературы и начинается "история жизни", ну а последняя вроде бы сначала должна стать содержанием романа, а уже только затем – объектом литературоведческого иследования. Именно это обстоятельство и вынудило меня достаточно резко оборвать свою книгу. Я вдруг почувствовала какое-то непреодолимое отвращение ко всей "современной литературе", которое, как я уже сказала, в сущности было отвращением к жизни, так как нечто подобное я порой испытываю к своим соседям по лестничной площадке…

Тем не менее, кое-какие тенденции в современной отечественной словесности разглядеть можно. Забавно, что традиционное противостояние "мэйнстрима" и контркультуры в России имеет сейчас достаточно отчетливую форму противостояния полов и разделения пишущих людей в зависимости от их сексуальной ориентации. Даже слово "эстетизм" стало теперь едва ли не ругательством, которым обличают представителей сексменьшинств их наиболее ярые "идейные" противники. И наоборот, практически в любом проявлении эстетизма современные критики и литературоведы подозревают по крайней мере "латентное" отклонение от нормы… Достаточно вспомнить тот же "Митин журнал", например, который очень многие также склонны считать чуть ли не исключительно гомосексуальным изданием. По сути это абсолютно неверно, но, думаю, далеко не случайно. Не для кого не секрет, что великие книги пишутся от одиночества. В принципе асоциальность и одиночество вовсе не обязательно должны сводиться к гомосексуальности, однако, видимо, сейчас все это как-то связано с общей культурной ситуацией в России. Тут есть над чем подумать…