|
|
У новой книги Лии Киргетовой, вопреки претенциозному названию и обложке, есть все условия для успеха на волне популярности ее романа "Ничья". Он вышел год назад и запомнился многим всего лишь портретом... Тогда и сейчас никто не пытается убедить читателя в том, что Киргетова - только автор этого сочинения, его творец. Конечно, аудитория "купилась" и на пристальный взгляд "лесбиянки-брошенки" на книге, и на стилистику откровенного дневника, выдающего в авторе профессионального психолога. Литературный прием Киргетовой я бы окрестил "психоаналитическим реализмом". Впрочем, художественного разоблачения, вроде "Эмма - это я...", в современной беллетристике давно никто не ждет. В XXI веке жизнь человеческая полна таких невероятных узоров, что можно обойтись и без полета мысли, и без проникновения в чужой материал.
"L" страница за страницей разворачивается, словно консультация у психоаналитика. У своего начала эта книга - не роман вовсе. А робкий дневник, сквозь сумбур образов которого прорастает попытка быть самой собой. И когда бесформенное я обаятельной провинциалки Лил, отвергнутой одной, второй столичной подружкой, пытается, наконец, уже по неким собственным правилам оформить отношения, если не с очередной приятельницей, то хотя бы с надменной - Москвой, рождается книга. Дерзкая, необыкновенная по своей форме: я уже назвал это "психоаналитическим реализмом", и по своему содержанию.
Впрочем, и человеческой смелости Лии Киргетовой, не побоявшейся осуждения в "местечковых" СМИ и сплетен вологодских гомофобов, запрещавших презентации ее "пропагандистских лесбийских книг", ссылаясь на какие-то министерские циркуляры, не занимать...
Героиня романа "L" как будто учится писать внешне скромную и совершенно неинтересную букву "l" затейливыми росчерками. Палочка, начертанная дрожащей рукой провинциалки. Маленькое "l" с хвостиком, которое постепенно увеличивается в размерах, как только Лил набирается опыта в общении с розовыми "московскими штучками". И, наконец, используем это нагромождение сравнений и образов, свойственное Киргетовой, - буква "L", вслед за которой виньетками заполняется целая страница. И ты думаешь: вот оно - совершенство...
...В дневнике начинается собственно роман. Героиня перестает ныть и страдать, начинает действовать. Наконец, над ее головой вырастает и тонет, исчезая в изящных росчерках, та самая буква "L". Но вдруг попытка закончить урок психологического взросления, который мужественно устроила себе Лил, превращается в трагедию. С этой смерти-развязки, на мой взгляд, стоило начать книгу. Но, быть может, такая сложная композиционная задача Киргетовой пока не по силам. Но только пока. Ведь "Ничья" обрела в своем имени всего лишь одну букву из алфавита.
Владимир Кирсанов
М.
2008,
190 стр.,
2000 экз.,
ISBN 978-5-86402-290-0.
|