"Парижские встречи" Маруси Климовой написаны в редком жанре бесед. Он если не исчез с полос литературных изданий, то давно потерял свое первородное жанровое содержание. …Остались одни интервью, разговоры с самим собой, диалоги и монологи. Речь даже не о форме бесконечных литературных ток-шоу (литературное шоу - вчера это был почти оксюмурон), например, на канале "Культура". ...Я знал двух писателей, точнее - трех или четырех (ну, в общем, все так делают), которые свои беседы сочиняли частями в отсутствии друг друга, доверяя соединять эти разрозненные фрагменты редакторам.

Маруся Климова не просто задает вопросы или участвует в обмене мнениями, она создает эти мнения. Как интересно бывает погружаться в такое литературное стерео: Климова - Гийота, Климова - Фернандес, Климова - Волчек…

Беседы Маруси Климовой - это всегда открытие в дискурсе двух писателей и литературного пространства. Конечно, Климова грешила журналистикой в конце 1990-х, зарабатывая на хлеб для удовольствия. Но с самого начала и она, Климова, и журналистика знали, что встретились только для того, чтобы изменять друг другу. Поэтому Маруся Климова все дальше, начиная с первых своих парижских интервью, уходила от второй древнейшей в сторону открытия тайны, чем грешит только литература. Выход "Парижских встреч" - верный признак того, что Климова никогда не была в придворных у беллетристики, если только служила привратником у дверей в литературные кабинеты Селина, Гийота, Сюриа и других.

Маруся Климова подбирала себе таких собеседников - и в Париже, и в России, которые предполагали друг друга. Мне даже иногда кажется, что Жибо посоветовал ей кое-что спросить у Фернандеса, а Саррот у Мацнева. То есть после Виктора Ерофеева можно продолжить беседу только с Дмитрием Волчеком или Владимиром Сорокиным, а не Александром Прохановым… Иначе это будет какой-то библиотечный каталог, в котором все эти авторы когда-нибудь после... соберутся вместе.

Как-то после выхода "Моей истории русской литературы" Маруся Климова посетовала, что не смогла довести свое исследование до новой литературы, споткнувшись об амбиции современников с одной лестничной площадки. Маруся слукавила, потому что эта невозможная часть ее "…Истории" была написана в жанре бесед. А ее сокровенной беседкой, местом встреч и прозрений, стала Пирамида возле Лувра, которая так символично украсила обложку ее новой книги.

Владимир Кирсанов

СПб.: ИД "Ретро". 2004, 375 стр., 1000 экз., ISBN 5-94855-032-х.