Российский литературный портал
GAY.RU
  ПРОЕКТ ЖУРНАЛА "КВИР" · 18+

Авторы

  · Поиск по авторам

  · Античные
  · Современники
  · Зарубежные
  · Российские


Книги

  · Поиск по названиям

  · Альбомы
  · Биографии
  · Детективы
  · Эротика
  · Фантастика
  · Стиль/мода
  · Художественные
  · Здоровье
  · Журналы
  · Поэзия
  · Научно-популярные


Публикации

  · Статьи
  · Биографии
  · Фрагменты книг
  · Интервью
  · Новости
  · Стихи
  · Рецензии
  · Проза


Сайты-спутники

  · Квир
  · Xgay.Ru



МАГАЗИН




РЕКЛАМА





В начало > Публикации > Стихи


Николай Алексеевич Клюев
Стихи к Яр-Кравченко

Над свежей могилой любови
Душа словно дверь на засове,-
Чужой, не стучи щеколдой!
Шипящие строки мне любы -
В них жуть и горящие срубы,
С потемками шорох лесной.

Как травы и вербы плакучи!
Ты кем, лебеденок, замучен
Под хмурым еловым венкой?
Не все еще песни допеты,
Дописаны зарью портреты
Опаловым лунным лучом!

Погасла заря на палитре...
Из Углича отрок Димитрий,
Ты сам накололся на нож.
Царица упала на грудку -
Закликать домой незабудку
В пролетье, где плещется рожь!

Во гробике сын Иоанна -
Черемухи ветка, чья рана
Как розан в лебяжьем пуху!
Прости, жаворонок, убивца!
Не весело савану шиться,
Игле бороздить по греху!

А грех-от, касатик, великий -
Не хватит в лесу земляники
Прогорклую сдобрить полынь.
Зарезаны лебеди-гусли
И струны, что Волги загуслей,
Когда затихает сарынь.

Но спи под рябиной и кашкой,
Ножовая кровь на рубашке,
Дитя пригвожденной страны!
Оса забубнит на могилке,
И время назубрит подпилки
Трухлявить кору у сосны.

Все сгибнет - ступени столетий,
Опаловый луч на портрете,
Стихи и влюбленность моя.
Нетленны лишь дружбы левкои,
Роняя цветы в мировое,
Где Пан у живого ручья,

Поет золотая тростинка,
И хлеб с виноградом в корзинке -
Художника чарый обед.
Вкушая, вкусих мало меда,
Ты умер для песни и деда,
Которому имя - Поэт!

У свежей могилы любови,
Орел над стремниною, внове
Пьет сердце земную юдоль.
Как юны холмы и дубравы!
Он снился мне, выстрел кровавый.
Старинная рана и боль!

1933


Письмо художнику Анатолию Яру


В разлуке жизнь обозревая,
То улыбаясь, то рыдая,
Кляня, заламывая пальцы,
Я слушаю глухие скальцы
Набухлых и холодных жил -
Так меж затерянных могил,
Где мыши некому посватать,
На стужу, на ущерб заката
Ворчит осенняя вода...
Моя славянская звезда,
Узорная и избяная,
Орлицей воспарив из рая,
Скатилася на птичий двор,
Где властелин -корявый сор
С помётом - закорузлым другом,
Кукареку и кряки цугом
От перегноя до нашеста...
Меж тем как Родина-невеста
Рядно повыткала из стали!
Но молоты ковать устали
В сердечной кузнице секиру.
Они не в укоризну пиру,
Где в мертвой пляске Саломея.
Ах, жигулевская Рассея,
Ужели в лямке бурлаки...
У риторической строки
Я выверну ишачью шею
И росной резедой повею
Воспоминаний, встреч, разлуки!
По-пушкински, созвучьем "руки"
Чиня былого корабли,
Чтоб потянулись журавли
С моих болот в твое нагорье,-
Там облако купает в море
Розовоногих облачат,
И скалы забрели назад
В расплавы меди, охры, зели...
Ты помнишь ли на Вятке ели,
Избу над пихтовым обрывом?
Тебе под двадцать, я же сивым
Был поцелован голубком,
Слегка запорошен снежком,
Как первопуток... на погост,
В закатном лыке алконост
Нам вести приносил из рая,
В уху ершовую ныряя,
В твою палитру, где лазори,
Чтоб молодость на косогоре
Не повстречала пугал -
Мои года, что гонит вьюга
На полюс ледяным кнутом
Лесное утро лебедком
Полощется в моей. ладони,
И, словно тучи, смерти кони .
В попонах черных ржут далече
Какие у березки речи,
У ласточки какие числа?!
У девичьего коромысла
Есть дума по воду ходить,
Поэту же - любить, любить
И пихты черпать шляпой, ухом.
По вятским турииам - краюхам
Полесным рогом трубит пенень.
Теперь бы у матерой речи. -
Послушать, как бубнят поленья
Про баснословцые селенья,
Куда в алмазно-рудый бор
Не прокрадется волк-топор
Пожрать, ветвистого оленя
Ведь в каждом тлеющем полене
Живут глухарь, лосята, белки!
Свои земные посиделки
Я допрядаю без тебя. .
И.сердце заступом дробя,
Под лопухи глухой суглинок,
Костлявый не пытает инок
Моих свирелей и волынок-
Как я молился, пел, любил.
Средь неоплаканных могил
Ты побредешь на холмик дикий,
И под косынкой земляники
Усмотришь смуглую праматерь,
Так некогда в родимой хате, .
С полатей выглянув украдкой,;
В углу под синею лампадкой
Я видел бабушку за прялкой:
Она казалася русалкой,
И омут глаз качал луну...
Но памятью не ту струну
Я тронул на волшебной лютне!
Под ветром, зайца бесприютней,
Я щедр лишь бедностью да песней.
Теперь в Москве, на Красной Пресне.
В подавяльце; как в гнезде гусином,
Томлюсь любовнищей иль сыном -
Не все ль равно? В гнезде тепленько,
То сизовато, то аленько:
Смежают сумерки зенки...
Прости! Прости! В разлив реки
Я распахну оконце вежи
И выплыву на. пенный стрежень
Под трубы солнца, трав и бора.
И это будет скоро, скоро!
Уж черный инок заступ точит
На сердца россыпи и кочи,
И веет свежестью речной,
Плотами, тёплою сосной,
Как на влюбленной в сказку Вятке,
А синий, огонек лампадки
По детству бабушку мне кажет,
Подводную, за лунной пряжей,
С ней сорок полных веретён;
Стучатся в белокрылый сон,
Последнее с сапфирной нитью-
К желанной встрече и отплытью!

19 ноября 1932





Моему другу Анатолию Яру

Продрогли липы до костей,
До лык, до сердца лубяного,
И в снежных саванах готовы
Уснуть навек, не шля вестей.

В круговороте зимних дней,
Косматых, волчьих, лязгозубых,
Деревья не в зеленых шубах,-
А в продухах, в сквозистых срубах
Из снов и иорока ветвей.

Продрогли липы до костей,
Стучатся в ставки костылями:
"Нас приюти и обогрей,
Лежанкой, сказкою, стихами!"

Войдите, снежные друзья,-
В моей лежанке сердце рдеет,

Черемухой и смолью мреет
И журавлиной тягой веет
На одинокого меня!

Подснежниками у ручья
Погрейтесь в пламени сердечном,
Пока горбун - жилец запечный
Не погасил его навечно!

Войдите... Ах!.. Звездой пурговой
Сияет воротвик бобровый,
И карий всполох глаз перловых!

Ты опоздал, метельный друг,-
В оковах льда и в лапах пург
Остыла грудь, замглился дух!
Вот сердце, где тебе венок
Сплетала нежность-пастушок,
Черемуха и журавли
Клад наговорный стерегли:
Стихов алмазы, дружбы бисер,
Чтоб росомахи, злые рыси
Любимых глаз - певучих чаш
Не выпили в звериный раж,
И рожки - от зари лоскут
Не унесли б в глухой закут,
Где волк - предательство живет!.
Оно горит, как ярый мед,
Пчелиным, грозовым огнем!

Ты опоздал седым бобром,
Серебряным крылом метели,
Пахнуть в оконце бедной кельи,
Где оторопь и свист печной
Кружились стаей надо мной,
И за стеной старик-сугроб
Сколачивал глубокий гроб!

Мои рыданья, пальцев хруст
Подслушал жимолости куст,-
Он, содрогаясь о поэте,
Облился кровью на рассвете,-

А ты?.. В отмщенье посмотри,
Как тлеет, горестней зари,
Ущербней, в пазухе еловой,
Билое-сердце, песня, слово,
И угли-души-поцелуев!

Золой расписываясь: Клюев,
Я мертвецом иду в морой,
Где преданность - побитый пес
В пургу-полу ночную воет.

Под солнцем жизни были двое,
Лосёнок и лесной ручей.

Продрогли липы, до костей,
И в дверь стучатся костылями:
"Нас приюти и обогрей,
Лежанкой, сказкою,стихами!"

Войдите, бледные друзья,
Декабрьским льдом согреть меня!

Зима 1932-1933


Н. А. Клюев и А. Н. Яр-Кравченко. 1929