"Насколько женщина - женщина? Сколько в мужчине - мужчины?"

Их имена широко известны в узких кругах. Лия Киргетова и Константин Кропоткин - каждый по-своему ярко - отметились в литературе для геев и лесбиянок. У одной уже вышло несколько книг, ставших бестселлерами среди "тематической" публики. У другого - недавно появилась вторая книга, которая, скорее всего, разделит успешную судьбу его дебютного романа. 19 апреля в московском клубе "Три обезьяны" они выступают вдвоем. Для Лии Киргетовой - это очередная встреча с читателями, своего рода демонстрация нового литературного качества. Константин Кропоткин, живущий за границей, еще ни разу не выступал перед российской аудиторией. "МЖ" - так они назвали свой совместный вечер.

Обложки книг Константина Кропоткина

Ваш вечер-дуэт называется "МЖ". Что вы вкладываете в это название?

Лия Киргетова: Насколько противоположны эти начала, мужское и женское? Относится ли это к гомосексуалам? Запутанная тема, Я - женщина, Костя - мужчина. Кто сидит в зале, кто из них кто? А из нас? Насколько я женщина, насколько он - мужчина? Что вообще происходит со всеми нами? Я вкладываю в это название риторический вопрос-провокацию с заведомо провальными вариантами ответить на него и попытками привести всех нас к каким-то определениям.

Константин Кропоткин: Аббревиатуры вообще хороши. Их можно толковать, как угодно. Первая ассоциация - это, конечно, "мужское/женское". Но для меня это еще и напоминание о цикле рассказов, который частично вошел в мой сборник "Дневник одного г.".

Нужны ли вам встречи с читателями? Что они дают? Способны ли они повлиять на ваше творчество?

Лия Киргетова: Меня радуют и удивляют такие встречи. Я становлюсь более уверенной в себе и в нужности, мало-мальской нужности моего творчества кому-то, кроме меня. Иногда такие встречи дают реальный импульс двигаться дальше. Иногда провоцируют здоровую злость. Иногда приносят эйфорию и желание обнять весь мир.

Константин Кропоткин: Честно говоря, я не знаю, нужно ли мне встречаться с читателями. Опыта встреч с российскими читателями у меня никогда не было, а в Германии, во время презентаций немецкой версии "Содома и уморы" (вышла под названием "Russen WG", "Русская коммуналка", - прим. авт.) я, бывало, спрашивал себя: "Оно мне надо?". Лучше писать от этого я, конечно, не стану.

Что вы ожидаете от нынешней встречи с читателями?

Лия Киргетова: Расширения аудитории. Цветов и комплиментов.

Константин Кропоткин: Для меня это попытка понять, кому интересны мои тексты (и интересны ли они вообще) имеет ли смысл писать дальше, или, во всяком случае, и дальше писать про (и для) геев.

Вас называют ЛГБТ-авторами. Насколько оправданна эта формулировка?

Лия Киргетова: Я не пытаюсь откреститься от приставки ЛГБТ, хотя она накладывает на творчество любого писателя, поэта, музыканта и пр. определенный негативный отпечаток. Я пишу о геях и лесбиянках. Я предпочитаю женщин мужчинам. Все остальное додумают за меня и вопреки мне желающие это сделать.

Константин Кропоткин: В отличие от многих других аббревиатур, эта - ЛГБТ - мне не очень нравится. Звучит плохо - будто трактор проехал. Но, в принципе, мне все равно, как меня называют. Моя целевая аудитория - конечно, гомосексуалы. Но, судя по моему ЖЖ kropotkind, читают меня не только и не столько "элгэбэтэ".

Читаете ли вы других авторов, пишущих на эти темы? Встречаетесь ли с ними?

Лия Киргетова: Читаю и изредка встречаюсь. Комментировать их творчество не буду.

Константин Кропоткин: Я живу заграницей, в литературных кругах не вращаюсь, друзья мои не имеют никакого отношения к писательству. С другими авторами, работающими в том же жанре, я знаком постольку поскольку. Плюс это или минус, честно говоря, не знаю.

Весной у вас вышли очередные книги. О чем на сей раз?

Лия Киргетова: Это второй сборник стихов (первый "Lilit" вышел осенью 2007 года), называется mac (по русски - “мак”). В него вошли стихи, написанные за последние полтора года. На мой взгляд, как и с точки зрения многих читателей, я "выросла" как поэт. 85 текстов, вошедших в новый сборник, могут подтвердить это.

Новый сборник стихов Лии Киргетовой

Константин Кропоткин: "Дневник одного г." - это моя вторая книга и второй опыт сотрудничества с издательством "Квир". Это сборник текстов, которые были написаны после "Содома и уморы". В отличие от дебютной книжки, в "Дневнике", увы, уже нет настойчивого желания рассмешить публику. Просто развлекать сделалось неинтересно. Наверное, это зрелость подступает (смеется). "Дневник" - это книга о тщетности поисков вечной любви, о бедных женщинах, которым выпало жить с геями, о детях, которые могут быть счастливы вне зависимости от того, кто их родители. Да, в общем, книжка - о возможности счастья.

Ваши книги регулярно оказываются в списках гей- лесби-бестселлеров. Почему, на ваш взгляд, вас любят читать?

Лия Киргетова: Талант, близкие многим лирические темы, откровенность на грани "живого нерва", личное обаяние автора, и нечто абстрактное, что трудно определить, но легко почувствовать, живое что ли... Достаточно для интереса.

Константин Кропоткин: Да, книжка "Содом и умора" пользовалась успехом. Я вообще уверен, что мой роман о трех веселых геях мог бы стать бестселлером и среди "негейской" публики, потому что это такая веселая апелляция к общечеловеческим ценностям, небанальное напоминание о праве человека на человеческую жизнь. Но с того времени (а текст был написан пять лет назад) я заметно посерьезнел, и, честно говоря, уже не совсем понимаю, почему меня еще читают. Может, ждут, что я снова поиграю в клоуна.

Легко ли в России автору, пишущему о геях и лесбиянках?

Лия Киргетова: В России сложно всем, кто так или иначе связан с гомосексуализмом. И света в конце тоннеля я не вижу.

Константин Кропоткин: Писать про геев я стал случайно. Я вообще не планировал становиться писателем. Если бы я знал, насколько непочетно быть гей-автором в России, то вряд ли бы на такое решился. А теперь уже поздно. Я уже не имею права отворачиваться от людей, которые мне поверили.

Можно ли назвать вас профессиональными литераторами?

Лия Киргетова: Профессиональные литераторы, боюсь, выступили бы с серьезным опровержением, если бы я заявила нечто подобное. Профессиональных поэтов, насколько я понимаю, и не бывает. А как прозаик я должна и буду расти. Остальное - очень субъективная оценка.

Константин Кропоткин: Мои выдумки пока не приносят мне денег, а потому я не могу считать себя профессионалом. Меня кормит журналистика. Вот там - да - я хороший специалист.

Чувствуете ли вы свою "вписанность" в общий литературный процесс?

Лия Киргетова: Я чувствую себя "признанной", если уж на то пошло. И это тоже субъективное мнение. Меня читают, слушают, любят, ругают, ненавидят. Возможно, я не вижу, как и где течет основное "общелитературное" русло. Поэтому и не знаю, на каком я берегу, острове или уже "вписана" в течение. Думаю, со временем найдется еще большее количество желающих определить мне мое место. Надеюсь, я буду относиться к этому так же, как сейчас.

Константин Кропоткин: Я живу вне России, немецкое мое житие практически анонимно, а потому нет возможности вполне насладиться бонусами, которые полагаются российскому гей-автору (кстати, а есть ли такие бонусы?). Для большой русской литературы "Константина Кропоткина" не существует - серьезные критики, к примеру, мной не интересуются. В чем тут дело, не мне судить. Мне важнее писать тексты, которые я сам считаю хорошими - искренними, вот что главное. Я сам себе градусник.