Удостоился В. Козин и высочайшей чести быть приглашенным для выступления перед "любимым вождем" Иосифом Виссарионовичем Сталиным. Правда, распространяться на эту тему Вадим Алексеевич всячески избегал. Только однажды проронил, что Сталину очень нравились "Псковские страдания" и он в компании артистов повторял запомнившийся ему куплет:
Утилитарная подробность, открывающая нечто новое в "светлом блике" вождя.
Козин много гастролирует по стране, выступает на радио, записывается на студии. Но на самом деле все обстояло не так безоблачно, как хотелось бы артисту. Существовала, по всей вероятности, и другая сторона жизни, о которой Козин в наших беседа, я полагаю, предпочитал умалчивать. А я из деликатности ею и не интересовался. И сейчас не испытываю желания копаться в "грязном белье", но, видимо, сказать на эту тему несколько слов все-таки придется.
Концерты в Колонном зале и единичные выступления перед кремлевскими правителями, как известно из истории, никакой гарантии, что так будет и дальше, не дают. Все могло перемениться в одночасье (так с Козиным в будущем и случилось). Фельетон в "Советском искусстве" - один из первых симптомов того, что вокруг певца начало создаваться какое-то черное поле.
Когда вышла моя тоненькая книжечка "Опальный Орфей", у меня состоялся довольно резкий разговор с одним отставным генералом КГБ, отец которого имел некоторое отношение к судьбе Козина. Что-то моему оппоненту не понравилось в книжечке.
- Ну о ком вы взялись писать?! - на повышенных тонах начал воспитывать меня генерал. - Он же мразь, натуральный педераст!
- Я писал об артисте. Неужели это непонятно? - очень тихо ответил я.
- Нашли артиста...
- Простите, а как вы относитесь к Чайковскому, Уайлду, Дягилеву и прочим?
- Да бросьте вы демагогию! Чуть что - Чайковский... - он брезгливо отмахнулся рукой. - А вам известно, что на него в ЦК и другие органы письма шли потоком: "Примите меры, Козин развращает нашу молодежь!"
Тут я вспомнил, как артист Николай Никитский (помните, он на эстраде пел песенки "Бабочка и пчелка", "Светлячок"?) рассказывал мне когда-то, что в Москве до войны существовал "кружок имени Козина", членом которого являлся и он сам - молоденький Коля Никитский, начинающий певец. Это было нечто вроде мастер-класса, который вел Козин, но там, по воспоминаниям Николая Николаевича, решались и другие проблемы.
- А судили-то его по 58-й статье, - возразил я раскрасневшемуся от злости генералу. - Как прикажете это понимать?
"Пятьдесят восьмая", если кто не знает, предусматривала ответственность за политические преступления.
- Вот это и было ошибкой органов! Впаяли бы ему только за мужеложство - и все было бы предельно ясно. А то "репрессирован, репрессирован..." Раздули кадило.
Я спорить не стал. Сами "раздули", влепив Козину две "пятьдесят восьмых" - сами и пожинайте плоды. В общем, интересный у нас с генералом получился разговор. Думаю, если бы не "перестройка", может, и мне бы досталось на орехи. Впрочем, тогда бы и книжки не было. Ну да ладно, все это в прошлом.
Пластинки - вот, пожалуй, главное свидетельство таланта Вадима Козина, дошедшее до наших дней в целости и сохранности. К сожалению, до середины восьмидесятых годов на переиздание его записей было наложено официальное "вето". У филофонистов эти записи, конечно, имелись (я видел абсолютно новые, то есть неигранные, пластинки тех лет), но широкая публика о них практически ничего не знала. Многолетняя изнурительная переписка, а точнее сказать, самая настоящая борьба, которую вели с высокими инстанциями ветераны войны Мангушев, Дмитриев, другие почитатели искусства В. Козина, в конце концов увенчалась успехом: в 1985 году фирма "Мелодия" "сдалась" и выпустила первый козинский "гигант".
Еще задолго до выхода этого диска в магазинах фирмы "Мелодия" ощущался некоторый ажиотаж: поклонники старой эстрады боялись пропустить день продажи долгожданной пластинки. Тогда же знакомый коллекционер рассказал мне забавный случай, происшедший с ним в магазине:
- Некий гражданин - подумать только! - лет пятнадцати-шестнадцати обратился к продавцу с вопросом: "Когда у вас появится в продаже пластинка Козина?" Я прямо-таки опешил. Поворачиваюсь к нему: "Простите, я услышал имя Вадима Козина. А что вам известно об этом певце?" Юноша с чувством явного превосходства взглянул на меня и парировал: "А вы что знаете о нем?" Вот так. А мы все думаем, что имя артиста знакомо только старшему поколению.
