В начало
> Публикации
> Фрагменты книг
Василий Розанов
Василий Розанов. В темных религиозных лучах. Приложения для медиков и юристов
Не будет излишним, если я здесь приложу несколько ставших мне известными фактов свое-полого влечения. На первом месте я поставлю тетрадку "Воспоминаний одного послушника N-ского монастыря", которые были написаны им по желанию своего духовника, по-видимому, дивившегося неведомому для него явлению и пожелавшего его точнее узнать. Написана тетрадь безграмотно, и я, насколько возможно, сохраняю в печати эти следы безграмотности. Они важны как яркое опровержение распространенной мысли, будто влечение это возникает как плод половой пресыщенности, или еще - богатой пресыщенности; будто содомия есть извращенное удовольствие, появляющееся у людей на конце испытания ими всех нормальных удовольствий. Это интеллигентное, литературное и даже ученое "с жиру бесятся" - совершенно падает в прах при чтении смиренного и слезного исповедания юноши. Далее, возраст его, совершенно цветущий, испепеливает гипотезу Шопенгауэра, будто она присуща "старичкам". И, наконец, в изложении важна следующая подробность: нормальное совокупление (т.е. с противоположным полом) имеет силу отклонять человека от нормальности, ослаблять врожденный порок (с нашей точки зрения) и, вообще, coitus cum femina est semper remedium conta sodomiam viri. Явно, какой это могучий рычаг в руках медика и психолога, какая это, с другой стороны, опорная точка для новых исканий в области этого важного явления. Но умный читатель сам извлечет все, что нужно, из этих записок, попавших (через два года по написании) в мои руки, к сожалению, в недостаточно полном виде.
"Вот жизнь моя, которою загубил себя." - Он встретил "13 или 14-ти лет парня, который его научил" взаимному рукоблудию. Ему он и начал предаваться, иногда по нескольку раз в день. "Никуда я не ходил, женщины меня не влекли совершенно". В таком положении "доживаю до 19-ти лет. Еду потом в Питер, поступаю на место; к женщинам такое отвращение, что и подтащить трудно". Он много сокрушался над собой, "видя, что погубил не только свою душу, но и тело, а остановиться - нет сил. Но еще ужаснее новую пропасть увидел над своей головой: одно время захожу я в часовню, которая находилась недалеко от того места, где я служил. Вслед за мной туда же вошел человек, по-видимому, торговец. И говорит что-то, чего я сейчас хорошо не помню; только помню, что и самые слова, которые он мне сказал, были для меня непонятны. А одно знаю, что решительно я как будто притягиваюсь к нему невидимою силою1. Выхожу на улицу, и идем вместе. Он говорит мне опять что-то, что я понял, как предложение рукоблудия. Тут мы зашли в уединенное место". (Оторван кусок рукописи)... "Долго этого отыскивать не пришлось. Попадается человек, который с удовольствием выдает себя мне за женщину; и я делаюсь, как я потом это название узнал, прямым п........ С этого времени я стал реже предаваться рукоблудию: только тогда, когда не удавалось выполнить последнего (actum sodomiae). И стремления стали к тому. Я еще пропустил вам сказать, что тот человек стал желать, чтобы и я ему заменил тоже женщину, отчего я отказался и никогда этого потом не делал, ибо чувствовал к тому отвращение2. Так и продолжалось до самого призыва (т.е. в военную службу. В. Р.). Т.е. всю жизнь таким образом. Ох, еще не знаю, утаить ли. Ведь я хочу все открыть, а очень страшно. Находились, только очень редко именно раза 3 или 4, не более, такие люди, которые брали meum phallum in orem, и я этого не устрашился Ужасно. Я не знаю, как переживал то время. Я сознавал, что мне грозит казнь Содома. Но так страсти мои поднялись, что я не мог держаться. И чуть сам себя не лишил жизни. И эта страсть так развилась, что на женщин не восставала страсть, а на virum3, и в таком же виде: проще сказать, in phallum. или при воспоминании о нем. Я задался целью во что бы то ни стало, но освободиться от этого, и подумал, ради страха, в монастырь уйти. Нет, еще ожидает гибель! Приехал домой, о, Господи пощади, совершаю coit. cum animali (соитие с животным (лат.)) в полном виде, чего и раньше пытался сделать. Этого мало: пытаюсь совершить, - хотя слава Богу не пришлось, а старания мои были, - ac. sodomic. над кем? - племянником, да и крестник он мне, которому было пять лет. Кто же я есть и что же мне делать? Это происходило за несколько недель, за 3 или за 4, до отъезда в монастырь в 1906 году. Прямо, сын погибаемый; за что земля носила. Поступаю в монастырь. Долго держался, т.е. несколько месяцев. Неожиданно попадается человек, который из числа как и я. Совершаю то, что в Питере. Вот где отчаяние. От чего бежал, от того не могу нигде укрыться; только реже; живу также. В конце осьмого года еду к старцу Алексею, исповедую грехи. Тот удивленно смотрит на меня и просил не повторять; дал легкую эпитимью4. Два года правда провел, и только разов не более 6-ти за весь год совершил рукоблудие: но боролся против того, к чему мои страсти были направлены: как я рассказал выше, и, может, еще потому, что не было человека. Я думаю сам с собою во что бы то ни стало, а надо испытать женщин, чтобы бороться - то хотя против естества, а не против этого. В последней половине текущего, т.е. 1909-го года, совершаю сношение с женщиной. Я думал, что не способен буду; нет, все как следует совершил. И тут же почувствовал отклонение от первого (т.е. от sodomiae); и раза три в том году было мною совершено. Я почувствовал небольшое влечение к женщинам, и вот и в этом году тоже совершил; и одна женщина недалеко от меня находится, т.е. я ее могу видеть. Я знаю, что это нехорошо, но, думаю, она мне необходима как ради избавления и исправления моего искажения. Теперь я уже того не испытываю, что раньше; не имею ad viros5 желания, а более ad feminam6 склонности имею; но хотел бы исправиться совершенно. Кажется мне, что от этого не далеко. Вот теперь что мне желается: как бы примирить совесть с Богом, и также поправить здоровье; очень я его утратил."
* * *
Здесь есть что отметить медику; юристу и даже моралисту. Потеряна ли личность в человеке, совесть? исправим ли он? Странно и спрашивать: он только об исправлении и думает, сюда - вся его воля, помыслы. Но если он не может одолеть себя, то явно можно только помогать ему: ибо всякий crimen7 есть crimen злой воли, без злой воли нет преступления. Можно было бы поднять "задним числом" один большой, даже огромный судебный процесс, притянув к ответу медиков, как и юристов, сословно, профессионально, научно: неужели же им не попадались признания, рассказы, исповедания, аналогичные этому? неужели можно поверить, что я, никогда не занимавшийся этим предметом, и обративший в исторических целях внимание на него всего года три, лет семь, узнал в самом деле что-то новое сравнительно с медиками и юристами, которые по этой части "огонь и медные трубы" прошли?!! Конечно - нет!!! Но у меня открылось ухо; а у них ухо было закрыто, и они просто жевали жалованье, слушали рассказы и дремали, видели факты - и спали: и повинны в великом уголовном преступлении, что тысячи людей в Германии, Франции, везде были посланы в каторгу, в Сибирь, в тюрьму... Каких людей? - Да вот как этот рассказчик, с его порывом к свету, к учению, к доброму наставлению чужой души, с плачем о себе, со всеми великими и редкими добродетелями скромности и самоосуждения! Выбросьте наружный факт или как-нибудь его сокройте, и перед вами стоит образцовый человек! Ибо так ли ведут свою жизнь, об этом ли думают и заботятся "самоуверенные молодые люди", проводящие дни в ресторанах и соблазнении девушек-прислуг, без всякого о том "покаяния"? Здесь - все цело, весь человек - полон: душа, совесть, сердце, ум. Не забудьте, что это - еле грамотный. Но постоянная его мысль - о книгах! Исповедание необыкновенно важно потому, что здесь мы имеем "своей рукой написанный" полный портрет содомита, абсолютно не сходный с тем, как это предполагалось; портрет вместе с тем не поддельный, подлинный и вместе документальный, как бы "у нотариуса засвидетельствованный", и с которым ничего не может поделать "наука". Все эти "размышления" патологов, клиницистов, "психиатров" (!!) якобы о "больных" своих "пациентах" падают в прах, ибо им говорят: "Вы не понимаете пола - и отсюда не понимаете вообще половых явлений, не только анормальных, но и совершенно нормальных".
Выражение исповедующегося: "пробегают мысли", "опять пробежали мысли" - говорит о совершенной невольности, об, так сказать, автономности от ума, логики, совести, веры, всех этих половых течений, половых эмоций. Каковы же они? К женщине - в высшей степени ослаблены, но, однако, - есть и увеличиваются от каждого нового сношения с женщиною. Что такое "сношение с женщиною"? Всегда - прививка, принятие в себя почки нового роста. Через совокупление мужчина прививает (как бывает в садоводстве) себя женщине, женщина прививает себя мужчине: откуда - вытекающее отсюда слияние, любовь, покорность совокупившегося тому, с кем было совокупление, всегда - двойная, всегда - обратная, всегда - взаимная. Пользуясь аналогиями, можно бы сказать, что совокупление есть физиологический гипноз, происходящий через жидкости и всасывание их тканями, нежными и увлажненными. Это "прием душевной ванны", из которой совокупившийся выходит "обновленным" и "другим", именно - "другим" через эту прививку. Поэтому совершенно понятна часть рассказа, где говорится о первоначальном полном отвращении к сношению с женщинами и о последовавшем пробудившимся влечении к нему. Действительно - единственно, чему может поддаться содомия в смысле лечения, исправления (всегда, естественно, не полного) - это лечение через нормальный акт; или, если он невозможен, если к нему уже существует абсолютно непобедимое отталкивание, через какую бы то ни было аналогию "прививке" выделений другого пола; у женщин, напр., (содомитянки), - через искусственное впрыскивание мужского семени; у мужчины - через искусственное покрытие органа женскими выделениями. Если вообще это нужно, если б "пациент" захотел, если б врачу пришлось разрешать проблему, не им поставленную, а ему поставленную. Явно, впрочем, что все это возможно и допустимо, что все это пожелается лишь в слабых степенях содомии, при которых, - как указывает практика, "браки еще заключаются", нечаянно и не нечаянно, и бывают, естественно, "не очень счастливы", и тогда врач зовется, чтобы "помочь счастью". Но обратимся теперь к этой не полной содомии: рассказ в высшей степени важен тем, что опять непререкаемо убеждает нас, что пол есть не вещь, не бытие (sein, das Ding), а скорее всего какое-то волнение в нас, что-то волнующееся в нас, какой-то свет и жар, рассекающийся на "мужское" - к самке, и "женское" - к самцу, но в этом волнении спутывающееся, переплетающееся, "отражающееся на себя", "идущее вспять" и т.д., и т.д. Обманутые тем, что вот "есть орган" и "он явно для самки", ибо отвечает анатомией ее влагалищу, мы забываем, что орган - только придаточное к полу, а не есть весь пол, и даже не есть суть пола; что это есть чисто внешняя часть - то же что "ствол" в отношении "растения". Конечно, "растения" самым именем вызывают представление "дерева" и "леса" и, пожалуй, "дров" и "дровосека". Но столь же "конечно" это есть вообще скверная ботаника. "Мужского органа" совсем нет у рыб; и "совокупления" как соединения органов - у них тоже нет; а оплодотворение и между прочим бешеная, ревнивая страсть к нему - есть. Явно, "орган" - побочное; у рыб нет, но и у теплокровных, у человека - не показует сути вещей. "Содомия" как "ошибка в появлении такого-то органа" оттого и возможна, что возможно в органическом мире полное его отсутствие, а следовательно и во всем органическом мире не первенствующее органов значение для половой жизни. Пол - весь организм, и - душа, и - тело. Но - "организм" опять же не как существо, не - "sein" и "das Ding", а вот как это "волнение и пыл", как "пульс и ритм", чему органы только подчинены. Ведь можно задать проблему, что первее, сердце или кровообращение? Конечно, не было бы "без сердца" - кровообращения; но столь же достоверно, что без кровообращения, без нужды в нем и его сущности, не появилось бы сердце. И во всяком случае из двух идей, "сердце" и "кровообращение", - первенствует кровообращение. Так же вот и "жизнь", так же и "пол в нас": "жизнь" выше и раньше, она идейно предшествует организму, а пол, конечно, предшествует органу половой деятельности. Не потому "хочется совокупляться", что есть половой орган, а "хочется совокупляться" раньше его и независимо от него, и уже вопрос идет - "есть ли орган для желаемого"? Содомия и есть случай, когда "нет органа для желаемого". Но как "желание"-то раньше органа, ему предшествует метафизически, - то естественно и остается, пылает в человеке, каков бы ни был орган. "Нечем", - а пыл есть: это и есть суть содомии. "Жажда томит", - а "горла, рта нет": ведь это возможно, так как "жажда" не производится ртом и горлом, а вытекает из крови, из отношения в ней жидких и твердых частиц. Последний пример должен быть особенно понятен медикам. "Ну, что делать - тогда производится питание бульоном per anum." Это и есть содомия: потребность данного организма, "крови" его, "души" его - непременно в мужском семени, в мужском органе, в мужской страсти, в характерном мужском жаре; но обычного для всего этого восприемника, обычного, но, однако, не абсолютного, именно влагалища и матки - нет; и тогда происходит питание мужским жаром так, этак, иначе, еще иначе - что и производит чрезвычайную множественность образов содомии, способов содомии, как это и свидетельствуется медицинскими же показаниями, медицинскими рассказами, "всей клиникой извращения" (якобы). Все, однако, сводится к прикосновению. Вот этого нигде не отсутствует, рассказов об этом нет. Как бы "прикоснуться", "получить прививку" ("садоводство"), "зажечься жаром мужчины". Вот еще аналогия "оплодотворения": ведь в нем действительно один организм "вспыхивает" от другого. А необходимость этих "вспыхиваний", мировая необходимость, вытекает из того, что "мир вообще горит", что "жизнь вообще пожар". Как это остановить? как этому сказать "не будь"? И таким образом как вы скажете содомиту "не зажигайся мужским огнем", когда зажечь его женщиной не может медик, бессильна медицина? А "не гореть" он не может, ибо жизнь есть огонь и теплота. Вот куда заходят все эти вопросы: медицина (и юриспруденция) хочет, чтобы некоторые тела "оставались сырыми", "не загорались": но этого они так же не могут, как птицу обратить в ящерицу, человека - в рыбу, и вообще теплокровное - в хладнокровное. Пока не найдено средства пробудить в содомите влечение к женщине (вот - пусть работают юристы и медики) - оставьте им совокупление, какое они имеют: это - "зажигание", "прививка", а без зажигания - нет огня, без огня - жизни, без прививки и оплодотворения - нет всего вообще растущего. Оплодотворение раньше "вот этого совокупления"; ему предшествует. "Хочу оплодотвориться" - крик всей природы, которого никто не вправе, вырвать у существа. Теперь: как? Медик говорит: "Как все". Содомит отвечает: "Хорошо, сделайте мне, как всем". Что "пропишет" медик? Нечего прописать, нет средств: ну, напр., у пассивного содомита вообще не происходит никогда эрекций и не выделяется никакого семени. Что же тут "прописать"? "Третьей ноги" не вырастит медик!! Тогда содомит, опрокидывая баночки, реторты, откидывая пластыри и микстуры, говорит: "Оставьте меня в покое, вы - сапожники в собственной науке, и я делаю то, что мне дано природой, что мне оставлено природой, беру ту милостыню - в которой она, благая, мне не отказала". И прибегает к своим прикосновениям-прививкам с их тысячею модусов, с влюбленностью и романами (тысяча свидетельств, примеров, рассказов).
Пол - волнующееся, волнение; пол - текущее, от "0" до "бесконечности" (у рыб - мириады рождений в год, сколько икринок в рыбе), от "-1" до "+1". Вполне бы можно сказать, что "мужского" и "женского" - вовсе нет, а есть "стремление по кругу", "все возможности" в каждом, но обычно в каждом же преобладает которое-нибудь одно, и когда преобладает к самке - мы это называем "мужской организацией" и "мужским влечением", а когда преобладает "к самцу", то мы называем это женской организацией и женским влечением. Но "преобладает" - значит "совмещается еще с другим". Эти "совмещения" в каждом есть; и как в содомите есть хотя бы "миллионная часть" нормального совокупления, так в нормальном мужчине есть хотя бы миллионная часть содомического влечения. Миллионная или тысячная, а то, может быть, сотая, наконец может быть десятая, и, наконец, как в приведенном рассказе - почти 1/2; точнее - в приведенном рассказе содомии 2/3, нормы - 1/3, случай "излечимый", "исцелимый", "поправимый".
СОДЕРЖАНИЕ
