В начало
> Публикации
> Фрагменты книг
Василий Розанов
Василий Розанов. В темных религиозных лучах. Колеблющиеся напряжения в поле
Самоотрицание пола; духовная содомия и аскетизм
Между тем это редкое явление, но совершенно естественное в текущем поле, явление ± полового вожделения, оно-то и лежит малым горчичным зерном, из которого выросло дерево, затенившее ветвями своими целую землю и от плодов которого духовно питаются все народы.
± пола и есть та свеча, о свете которой сказано, что "тьма никогда его не обнимет". Тьма чего? "Греха", "похоти", "вожделения к женщине", "скверны".
Это имя "скверна", как только оно где-нибудь прозвучало, до Р. Х. или после Р. Х., в Элладе или Германии, в книге светской или в книге духовной, оно выразило обоняние муже/девы, осязание муже/девы, вкус его/ее, представление его/ее, воображение его/ее. Только это одно ощущение и кладет водораздел между + пола и ± пола, размножением и содомией. Ничто еще! Или все другое - побочно, второстепенно, не непременно. Вкусно! Не вкусно! И
больше ничего. Это главное, почти все ! Все это
У духовного содомита это все - уже другое, нежели у размножающегося, у многодетного самца.
Глаз у содомита - другой!
Рукопожатие - другое!
Улыбка - совсем иная. Обращение, манеры, все, все - новое.
Если хотите - он третий человек около Адама и Евы, в сущности - это тот "Адам", из которого еще не вышла Ева; первый полный Адам. Он древнее того "первого человека, который начал размножаться". Он смотрит на мир более древним глазом; несет в натуре своей более древние сказки мира и более древние песни земли. В космологическом и религиозном порядке он предшествует размножению; размножение пришло потом, пришло позднее, и покрыло его, как теперешние пласты земли покрыли девонскую или юрскую формацию. Он - девонская формация; размножение - теперешняя.
Как ни мало их на земле во всякое время, творчество их, начиная с двух мудрецов Греции, Сократа и Платона, необозримо по величине и не только устойчиво, но и совершенно вечно. "Девонская формация в человечестве заговорила." Почти всегда они консерваторы, не любят нового, точнее - новенького, "современного". Все тянут назад, в глубь веков. Будет ли он композитором - музыка его будет особенная; будет ли он живописцем - картина его будет особенная; что философия их была особенная - об этом говорят Сократ и Платон, неудачный муж Ксантипы и вечный девственник, инок старец античного мира. До него были дьячки и диаконы философии: но вот из садов академии, точно с трикириями и в полном облачении, исшел великий архиерей метафизики. И все умолкло, преклонилось и восхитилось.
СОДЕРЖАНИЕ
