Российский литературный портал
GAY.RU
  ПРОЕКТ ЖУРНАЛА "КВИР" · 18+

Авторы

  · Поиск по авторам

  · Античные
  · Современники
  · Зарубежные
  · Российские


Книги

  · Поиск по названиям

  · Альбомы
  · Биографии
  · Детективы
  · Эротика
  · Фантастика
  · Стиль/мода
  · Художественные
  · Здоровье
  · Журналы
  · Поэзия
  · Научно-популярные


Публикации

  · Статьи
  · Биографии
  · Фрагменты книг
  · Интервью
  · Новости
  · Стихи
  · Рецензии
  · Проза


Сайты-спутники

  · Квир
  · Xgay.Ru



МАГАЗИН




РЕКЛАМА





В начало > Публикации > Фрагменты книг


Тед Морган
Судьба жены писателя
(фрагмент книги: "Сомерсет Моэм: биография")


Моэм и Сири

В 1925 году Сири на приобретенном ею участке земли в сосновом лесу в Ле Туке, на модном курорте в Нормандии, построила дом, названный ею в честь дочери "Мэзон Элиза". Сири могла принимать там летом своих многочисленных американских клиентов.

Когда отделка дома была закончена, Сири решила устроить новоселье, в ходе которого, по ее расчетам, должно было состояться примирение с мужем, отношения с которым находились на грани разрыва. Она пригласила на уикенд Джеральда, показывая, что мирится с его существованием а также Ноэла Коуарда с его красивым американским другом Джеком Уилсоном, Барбару Бэк, жену известного лондонского хирурга, Фрэнки Ливсона, светского учителя танцев, дававшего уроки фокстрота принцу Уэльскому, и писателя Беверли Николса, письма к которому Моэм начинал словами "драгоценный" и "мой милый".

Николс оставил подробное описание того знаменательного уикенда в Ле Туке в книге "Частный пример бремени страстей". По словам Николса, в те дни Сири проиграла в "одном из самых странных любовных треугольников, когда-либо созданных жизнью - этим мастером художественного вымысла".

В первый вечер гости собрались в гостиной послушать чтение пьесы Коуарда "Парижский Пьеро". В перерыве Джеральд рассказывал Сири (но так, что рассказ его был слышен всем) о своем недавнем путешествии в Сиам - о том, как он растлил там двенадцатилетнюю девочку, расплатившись банкой сгущенного молока. Николс решил, что это рассказывается, чтобы задеть Сири. Потом все пошли в казино, находившееся в нескольких минутах от дома. Там Джеральд, сидя за столом с возвышающейся перед ним горой фишек, крикнул Николсу: "Пойди сюда, хорошенький мальчик, принеси мне удачу". Николс отказался и ушел домой. В три часа ночи он услышал шум в комнате Джеральда, вошел к нему и увидел, что тот валяется на полу голый, мертвецки пьяный, осыпанный тысячефранковыми банкнотами, и блюет. В ту же минуту рядом с Николсом возник Моэм и почти прошипел: "Что вы делаете в комнате Джеральда?" Николс ответил, что слышал стоны. "Он звал вас в свою комнату?" - спросил Моэм. Этот вопрос разозлил Николса, и он ответил, что Джеральд не в том состоянии, чтобы кого-либо куда-либо звать. Моэм схватил Николса за плечи и в ярости заорал: "Убирайтесь!"

Встречая гостей на следующий день, Сири вышла к ним с распростертыми объятиями, с наигранной веселостью произнесла: "Дорогие!" - и подошла к Моэму, чтобы тот поцеловал ее. Моэм отвернулся. Стараясь не терять присутствия духа, Сири сказала: "Я всегда считала, что Джеральд делает лучшие в мире коктейли".

Вечером Николс нашел Сири, Моэма и Джеральда в музыкальной гостиной. Моэм и Джеральд сидели рядом на диване и, смеясь, листали книгу, а Сири в длинном белом платье стояла у открытого окна и смотрела в сад. Книгой, которую изучали Моэм и Джеральд, были "Знакомые цитаты" Барлетта, и принадлежала книга Николсу.

- Что такого забавного вы нашли в моих "Знакомых цитатах"? - спросил Николс.

- Да всякую чушь о любви, - ответил Джеральд и издевательским тоном принялся зачитывать высказывания о любви и любовниках, посматривая на стоящую к ним спиной Сири. Чтение было прервано хохотом вошедшего Ноэла Коуарда. Джеральд захлопнул книгу и переключился на поднос с коктейлями.

Воскресным утром, продолжает свой рассказ Николс, Моэм сидел за столом в так называемой китайской туалетной комнате и ждал, когда его пригласит к себе Сири, завтракавшая в постели в своей спальне на первом этаже. Николс машинально перебирал груши и яблоки во фруктовой вазе, стоявшей на столе в столовой. "Когда вы были маленьким, вас разве не учили не трогать фрукты руками?" - раздраженно спросил Моэм. Явилась служанка и сказала: "Мадам закончила завтрак". Моэм вошел к Сири - и тотчас все услышали их разговор на повышенных тонах.

Моэм был взбешен тем, что утром на своем туалетном столике нашел счет из прачечной. Сири, как выяснилось, послала одежду своих гостей в городскую прачечную и каждому предъявила счет. Моэм воспринял это как оскорбление. Одевшись, Сири вышла в гостиную и заметила, что одно из кресел передвинуто.

- Кто передвинул кресло? - спросила она. Джеральд ответил, что он.

- Будьте любезны, поставьте его на место. Джеральд приподнялся с дивана.

- Сядьте, Джеральд, - сказал Моэм, вышедший к гостям следом за Сири. - Мы передвинули кресло потому, что так комната выглядит уютнее.

- Нет, - ответила Сири. - Так она выглядит вульгарной и провинциальной. Поставьте кресло обратно, Джеральд. И немедленно.

Дрожащим голосом Моэм произнес:

- Я думаю, это вы хотите, чтобы дом выглядел вульгарным и провинциальным. Вы превратили его в меблированные комнаты. Ваши квартиранты уже обязаны оплачивать счета из прачечной. Скоро, наверное, мы получим недельные счета за питание и ночлег.

Сири повернулась и вышла из комнаты.

Видя, что напряжение в доме достигло предела, Николс решил немедленно уехать. Сири объявила, что поедет вместе с ним. Это смутило Николса: ведь Сири покидала дочь и остальных гостей. Но Сири была непоколебима в своем решении. В 5.30 они сели на корабль и отплыли в Дувр. Там они пересели на поезд, идущий в Лондон. В вагоне-ресторане Сири произнесла монолог, в передаче Николса звучащий так:

"Это не просто вопрос пола, милый Беверли. Что касается пола, то если брак рушится, какая разница, женщина тому причиной или мужчина? Джеральд лжец, притворщик и мошенник. Никто не отрицает, он привлекателен. Правда, пьет, как лошадь, и врет, как сивый мерин, и любой человек в здравом рассудке ни на минуту глаз не спустит со своей сумки, находясь с ним в одной комнате, но он привлекателен. Не только физически, хотя, конечно, это существенно, и всем известно, что он готов за деньги лечь в постель с гиеной. Это, конечно, отталкивает меня, я не скрываю. Но если бы Джеральд был другим человеком, я сумела бы стать выше этого... С чем невозможно смириться, так это с тем, как он психически подавляет людей. Раньше я подсказывала Вилли идеи многих рассказов, он привык читать их мне, говорил, что это помогает от заикания. Если сейчас я предлагаю Вилли какую-нибудь идею, ее душит в колыбели Джеральд. Если я покупаю картину, ее освистывает Джеральд. Если я декорирую интерьер, Джеральд находит способ представить его дешевым и вульгарным. Если я завожу друзей, Джеральд оговаривает их перед Вилли. Он живет единственно для того, чтобы меня выжить, выжить, выжить"

Причиной краха союза Моэма и Сири был не только Джеральд. С самого начала это был брак по обоюдному расчету, и годы не сблизили их. Сексуальная сторона брака для обоих давно стала неактуальной. В отсутствие мужа Сири была предоставлена самой себе. Ничего удивительного, что она завела любовника. Она не была Пенелопой, распускавшей по ночам сотканную днем пряжу, пока муж странствовал. Моэм любил Джеральда и нуждался в нем, ибо в одиночку не собрал бы и десятой части материала для своих книг. Но Сири, с ее широкими взглядами, могла жить и в таком треугольнике, особенно после того, как Джеральду запретили въезд в Англию. Горькая правда заключалась в том, что никакого брака не существовало. Были только бледные декорации брака, но даже они казались Моэму обременительными.

Его собственный отчет о пребывании в Ле Туке содержится в письме к Эдварду Ноблоку.

"Боюсь, наши с Сири дела вас сильно озадачат. Я отправился в Ле Туке и провел там неделю. Сири была мила настолько, насколько это в ее силах, и, очевидно, решила начать новую жизнь... Я надеюсь, в мое отсутствие она прекратит жаловаться на меня всем своим друзьям (должно быть, это для них утомительно). Вы окажете мне услугу, если напомните ей, что достаточно одного ее слова, и я соглашаюсь на развод. Я не могу измениться, и она должна либо принимать меня таким, какой я есть, либо собраться с духом и расстаться..."



О людях, упомянутых в этой публикации



· Уильям Сомерсет Моэм