Лариса Богораз (1929-2004. Фото 2004.Novayagazeta.Ru)

До встречи с участниками Международной комиссии, я практически не задумывалась о проблеме права на выбор сексуального партнера. По ходу разговоров с гей-активистами, тем не менее, я быстро поняла, что борьба за права сексуальных меньшинств - это очень важный аспект правозащитной деятельности, отличная правовая школа.

Самый главный принцип прав человека - это недискриминация. И многие принимают как разумное, доступное сознанию идею недискриминации по расовому признаку, по признаку конфессии. А вот недискриминация по признаку различной сексуальной ориентации - которая, по сути дела, то же самое - принимается труднее. Поэтому, если удалось бы повернуть общество и в этом направлении, тогда легче было бы объяснить принцип недискриминации в других направлениях тоже.

Я задумалась: почему так происходит, почему именно это право в сознании очень многих людей - может быть, большинства людей - подвергается сомнению? Потому, что воспринимается не как особенность личности, которая зависит не от выбора человека, а от того, каков он, каким он родился (что делать, бедняга - еврей?). В выборе же сексуального партнера предполагается свободный выбор человека. Хотя я думаю теперь, что это не так, что это тоже заложено в человеке. Но даже если бы это было так, почему можно давить на человека, чтобы он изменил свой выбор? Чем бы ни определялся этот выбор, речь идет о подавлении личности.

Я думаю, что отмена 121-й статьи - это реальный шаг по декларированной приверженности правам человека. Сейчас уголовного преследования не может быть. Слава Богу. Но теперь нужно добиваться, чтобы и в остальном права соблюдались. Надо проанализировать, каковы неотъемлемые права личности, учитывая, что личность разнообразна, а права должны быть у всех одинаковы. Соблюдаются ли имущественные права, право на свободу слова, право на поиски счастья, в том числе право на вступление в брак. И добиваться, чтобы все эти права соблюдались.

Быть может, я так быстро поняла эту проблему потому, что еще позавчера меньшинством были диссиденты. Позавчера о нас говорили, что мы отщепенцы. Я чувствовала это на собственном опыте. Я не хочу, чтобы кто бы то ни было еще испытывал это ощущение - что он отщепенец.

Есть целый ряд проблем, которыми диссиденты не занимались - в том числе этой. Думаю, что эту ошибку надо сейчас исправлять. Пусть мы сегодня не диссиденты, но если мы несем в себе свой прошлый опыт, то сегодня пора нам расширить свой круг объектов внимания.

Я поняла, что этот вопрос прав геев и лесбиянок относится к праву на частную жизнь. Для сегодняшних правозащитников я хочу провести занятия на эту тему. Думаю, что это было бы поучительно и для правозащитников, которые работали раньше. Надеюсь, что тот поворот в сознании, который испытала я, произойдет и в сознании других людей.

На одном из наших семинаров один из участников предложил такую резолюцию: исключить пункт о национальности из официальных документов, т.е. дать право человеку определять свою национальность или не определять по собственному выбору, по собственному своему ощущению принадлежности к нации. В начале это тоже вызвало очень сильное противодействие. Но потом, после обсуждения, это предложение было подписано. Мы разослали его всем правительствам всех государств, которые входили раньше в состав Союза. У меня есть надежда, что если допустить обсуждение темы прав геев и лесбиянок среди людей, которые хотят слушать, умеют слышать и обсуждать разные точки зрения, то будет услышана и эта, новая для многих из нас, проблема.

До того, как я всерьез задумалась, всерьез обсудила эту тему, я была в плену предрассудков. Предрассудков у нас очень много. Так что надо задуматься о том, как от предрассудков освобождаться для того, чтобы быть действительно свободным человеком. Ведь бороться за права личности можно только там, где есть свободная личность.