Операция "Отнятие Чувств" осуществляется в бесшумных, темных резервуарах погружения, наполненных соляным бульоном, имеющим температуру и плотность человеческого тела... Курсанты попадают в резервуар обнаженными и свободно плавают в нескольких дюймах друг от друга... видоизменяются в неторопливых потоках... вскоре утрачивают очертания тела в неустойчивом контакте с фантомными конечностями... Утрате очертаний сопутствуют приятные ощущения... нередко достигается оргазм...

К9 сбросил одежду в обитой металлом кабинке, где был еще и юный китаец... Раздетый догола, он почувствовал головокружение и напряжение мышц живота, когда они спускались в резервуар, и вот они уже плавали в нескольких дюймах друг от друга, теплая жидкость воронками кружила сквозь ноги и гениталии, которые соприкасались... Его руки и ноги утратили очертания... В горле внезапно возникли резкий спазм и вкус крови... Слова растворились... Тело скорчилось в плавных рыбьих судорогах и струями опорожнилось через пенис... ощущая, как по резервуару пробегает дрожь чужих судорог... Он выбрался наружу и одевается вместе с парнем с Аламеды... Снова во плоти... в глотке - слова уличного мальчишки... Свет керосиновой лампы на мексиканце лет двадцати, почувствовал, как сползают брюки на животе, промежность расстегнулась, он вздохнул и выставил наружу задницу... Он был уже голый в свете лампы... Мексиканец скрутил сигарету с марихуаной... обнаженное тело второго, что был рядом, переворачивало его на живот... его промежность расстегнула звуки ветра и воды... вздохнул и выставил задницу в лужи теней на розовых обоях... перед ним ветхая медная кровать... Почувствовал, как взрывается в его позвоночнике обнаженное тело второго... Комната менялась вместе с плотью... Почувствовал, как сползают брюки... Задница курсанта была уже голой... В нескольких дюймах от него, в резервуаре - мексиканец... Губами он почувствовал призыв... В нескольких дюймах К9 выставил задницу под скрипучий душ... Волна наслаждения у него в животе... Он плавал, шевелясь в еде... В мышцах взорвался Город Перечных Забегаловок, и слова вошли... Туда, в его глотку... При свете керосиновой лампы, с уличным мальчишкой... Городская окраина... Первые струи его промежности...

Голые курсанты вошли в большой склад с обитыми металлом кабинками... встали в нескольких дюймах друг от друга, смеясь и болтая на многих уровнях... Над их телами переливался синий свет... Проекторы направляли на тела и металлические стены яркие цветные письмена Хасана ай Саббаха... За стенами были сады развлечений... На туго натянутой проволоке и балансировочных стульях выступают Секс-Эквилибристы... Гимнасты на трапеции в воздухе извергают семя... Акробаты-содомиты ходят колесом и кружат в танце, сцепившись, как собаки... С русских гор мастурбируют мальчишки... Увитые цветами платформы в лагунах и каналах... Секс-кабинки, где половые акты демонстрируются под музыку, проецируют на потолок шатра небеса ритмичного совокупления... Громадные киноцилиндры и проекторы прорезают сады письменами яростного бионаступления на неоновый свет... Районы бутербродных, кинозалов для порнофильмов и гостиниц с номерами на пару часов под чертовыми колесами и русскими горами... негромкое журчание воды и кваканье лягушек, доносящиеся из каналов... Стоя перед мальчишкой из Норвегии, К9 почувствовал на налитых кровью гениталиях покалывание синего света, коснулся чужого кончика, вниз по позвоночнику пронеслась теплая волна, и в судорогах света он кончил... В его мозгу вспыхнули серебристые письмена и с запахом жженого металла исчезли на пустынных перекрестках, где описывают неторопливые круги мальчишки на роликовых коньках и сквозь потрескавшуюся мостовую прорастает сорная трава...

Мексиканец скрутил сигарету, глубоко в его легких - неяркий синий свет... Коснувшись мексиканских рук, почувствовал, как сползают брюки в беззвучном взрыве глотки и привкусе крови... Его тело скорчилось... Спит, уже голый... звуки ветра и воды... Городская окраина... тенистые районы бутербродных и гостиниц с номерами на пару часов под русскими горами...

Мы выпили пива и съели сморброт... Я уронил полбутерброда на колени, она вытерла масло салфеткой, рассмеявшись, когда под ее пальцами начала выпячиваться ткань, я прижался спиной к дереву, солнце согревало мне промежность, с ощущением покалывания наливающуюся кровью; она расстегнула мой ремень и: "Поднимись, любимый", стащила брюки до колен...

Мы съели сморброт с горячим шоколадом из термоса, я пролил чашку шоколада на колени и вскочил, она вытерла шоколад бумажной салфеткой, и я увернулся, рассмеявшись, когда под ее пальцами начала выпячиваться ткань, а она догнала меня с салфеткой и расстегнула мой ремень... Я почувствовал, как сползают брюки, как солнце согревает мою оголенную промежность, с ощущением покалывания наливающуюся кровью... Мы занялись этим полураздетые... Когда я кончил, в глазах моих возник внезапной фотовспышкой серебристый свет, и, выглянув из-за ее плеча, я увидел на деревьях зеленых человечков, они раскачивались, прыгали с ветки на ветку и ходили в воздухе колесом... И половые акты в исполнении акробатов на туго натянутой проволоке и балансировочных шестах... В прозрачном зеленом свете плавала паутина спермы... Умылся в ручейке и натянул штаны... В Копенгаген мы вернулись на моем мотороллере... Я высадил ее у дома и условился о встрече в воскресенье... Когда она уходила, я разглядел на платье, сзади, травяные пятна... В тот вечер я был совершенно пуст и снова пошел в бар, где частенько можно раскрутить на выпивку туриста... и сел за столик рядом с парнем примерно моих лет... Я обратил внимание на его очень маленькую вытянутую голову, расширяющуюся к шее, толстой и гладкой, и нечто странное в его глазах... Радужная оболочка отливала чернотой, точно колотый уголь, а крошечные зрачки были зелеными... Он повернулся и пристально взглянул на меня, и в животе у меня возникло ощущение русских гор... Потом он заказал два пива... "Я вижу, ты пуст", - сказал он... Принесли пиво... "Я работаю в цирке, - продолжал он... балансируя на стуле... - Вот так и на проволоке... и всегда без страховки... В Южной Америке я проделывал это над ущельем тысячу метров глубиной".

Он выпил "тюборг" балансируя на стуле... "Немногим удается нас увидеть... Пойдем, я покажу тебе, что такое настоящее представление".

Мы взяли такси и направились на городскую окраину... Теплый электрический ветер насквозь продувал машину, которая, казалось, оторвалась от земли... Мы подъехали к чему-то вроде развалившегося балагана у озера... В шатре, освещенном мерцающими голубыми шарами, я увидал других парней с такими же вытянутыми головами и перепутанным цветом глаз... Они передавали по кругу маленькую трубочку, я тоже затянулся и ощутил зеленое покалывание в промежности и на губах... Негр-барабанщик взял палочки и принялся колотить по барабанам... Парни поднялись и, смеясь, передавая друг другу трубочку и переговариваясь на языке, напоминающем птичьи трели, сбросили одежду... Взобравшись по лестнице на натянутую в вышине проволоку, они принялись расхаживать по ней, точно коты... Волшебный фонарь проецировал на их тела цветные письмена, похожие на японскую татуировку... У всех началась эрекция, и они выгибались, минуя друг друга на проволоке, гениталии соприкасались в ливне голубых искр... Один из парней балансировал на проволоке, сидя на стальном стуле и извергая семя в крещендо барабанного боя и мерцании всех цветов радуги... сперма совершала медленные кульбиты, растворяясь в желтом свете... Другой парень - в потрескивающих радиопомехами наушниках, в сверкании голубых искр над его золотистыми волосами - исполнял номер "Мессершмидт"... стул раскачивался в пространстве... межзвездную пустоту прочерчивали трассирующие пули спермы... (На перекрестке разрушенных предместий описывают неторопливые круги обнаженные мальчишки на роликовых коньках... падая сквозь лабиринт грошовых пассажей... разбрызгивая потрескавшийся бетон, сорную траву и собачьи испражнения...) Парни спустились с проволоки, и один из них стащил с меня куртку... Я разделся и попробовал нагишом побалансировать на стуле... Равновесие сохранялось в электрическом поле, не подпускавшем к нему силы гравитации... В его гениталиях образовался заряд, и он кончил во влажном сне, стул растекся, став частью его тела... Той ночью я занялся сексом с парнем, которого встретил в Нойерхавене - впервые мы уединились в пространстве... Надежность и спокойствие проволочных актов, уравновешенных озоном... голубые электрические спазмы... Запах жженого металла в грошовом пассаже; глядя в кинетоскоп, я почуял сухостой, и Ханс рассмеялся, показав пальцем на мою ширинку: "Пойдем-ка на русские горы", - сказал он... Кассир взял деньги, окинув нас спокойным, безразличным взглядом... Юный итальянец нас закрыл... Мы были единственными пассажирами и, только кабинка тронулась, тут же выскользнули из трусов... Мы вместе кончили на первом спуске, когда кабинка начала подъем на другую сторону, вызвав прилив крови в наши гениталии, плотно пригнанные и аккуратные, как детали двигателя... над ярмарочным проспектом колыхались расстегнутые рубахи... В голове у меня вспыхнул серебристый свет, погасший в голубом безмолвии... Запах озона... Видите ли, секс - это электрический заряд, который можно включать и выключать, если вы умеете пользоваться электромагнитным щитом управления... Секс- это электрическое ремесло плоти... Обычно он приводится в действие с помощью журчания воды... Перенесите-ка свои сексуальные слова на розовые обои, на медную кровать... Вспыхните красным, коричневым, зеленым, от цвета - к акту на основе ассоциативного ряда... Открытый заряд может взорвать сексуальные слова,

превратив их в цветовую прямокишечно-буро-зеленую жопную речь... Величина сексуального заряда, как правило, регулируется с помощью сексуальных слов, образующих электромагнитную модель... Эту модель можно преобразовать, заменив слова другими факторами... Возьмем такое простейшее сексуальное слово, как "мастурбировать"... "дрочить член"... Заменим слова на цвет, например: "дрочить" - на красный, "член" - на белый... красный... белый... Вместо слов направим на экран ассоциаций цвет... Молча установим связь между цветом и актом... Подставим на место слов другие факторы... Арабскую барабанную музыку... Затхлый запах эрекции в садовых сортирах... Чувство оргазма... Цвет-музыка-запах-чувство, относящиеся к миллиону половых актов всех времен и мест... Мальчишки красно-белеют на чертовом колесе, русских горах, мостах, несущихся со свистом велосипедах, в игрушечных домиках на ветвях деревьев, кренящихся на сторону товарных вагонах, паровозные гудки, на ветрах Выступа носится сперма... трепещущие юные тела под тонкими одеяльцами пансиона, булыжная окраина большого южноамериканского города, изодранные штаны, упавшие к потрескавшимся, кровоточащим ступням, черная пыль, гонимая ветром сквозь ноги и гениталии... Печальный лемур, запах эрекции... прохладные подвальные уборные Сент-Луиса... Летний день на автомобильных сиденьях до тощего смуглого колена... Открытая ветрам школа, тела, обнаженные для плотских утех, больной эпилепсией мальчишка ощутил в голове Сновидение и с трудом сохраняет самообладание, животик его пахнет раздевалкой... Он находится в Комнате с множеством раскрытых чемоданов и выдвижных ящиков, битком набитых вещами, которые предстояло упаковать, и всего несколько минут до отплытия парохода, уже гудящего в порту, а ящиков все больше и больше, и никак не закрываются чемоданы, арифметический беспорядок и напряжение влажного сна в его промежности...

Остальные мальчишки смеются и показывают вдаль, а он потерял самообладание, в глазах его вспыхнул серебристый свет, и он с пронзительным металлическим криком повалился наземь... ногами и гениталиями ощутил, как сползают штаны... трепещущая городская окраина... утренний ветер в пропыленном местечке... Обнаженный для плотских, достижимых оргазмов... напряжение мышц живота... в промежности у него вспыхнули русские горы... Ноги и гениталии утратили очертания, кренясь на сторону сквозь плоть сновидений... запах глинобитных домов... теплые струи с игрушечного домика в ветвях - в ленивый водный поток... в нескольких дюймах друг от друга, смеются в солнечных лучах, сперма крутит кульбиты в прозрачном воздухе мастурбирующего предвечерья... я натянул штаны... Взрыв глотки от цвета к акту... вскочил, рассмеявшись в гостиницах с номерами на пару часов... кренящийся на сторону район бутербродных... Серебристые письмена вспыхнули в лунном свете сквозь мексиканца лет двадцати, будоража его промежность, вздохнул и пошевелился, уже голый, сжимая в руке несколько дюймов... покалывание наслаждения в потрескавшихся, кровоточащих ступнях... С фантомными конечностями на роликовых коньках, в члене его возникли неприятные ощущения... неторопливый перекресток бетона и сорных трав... Грошовые пассажи залили светом мексиканца лет двадцати... Влажные сны полета, вздохнул в свете лампы... Вместо слова- цветные половые акты всех времен и мест вспыхнули в мышцах, дрейфующих листами мужской плоти... Мальчишки на утреннем ветру... первые струи расстегнули мне брюки... Район бутербродных и невыносимых русских гор, где он кончил путем влажного сна... (В игрушечном домике на ветвях в нашу одежду забрались черные муравьи, мы скинули рубашки и штаны и принялись смахивать муравьев друг с друга, а он то и дело задевал мою промежность... "там муравей", - и он сдрочил мой член в поток мастурбирующего предвечерья)... Ханс рассмеялся, показывая пальцем на мои шорты... Мы были единственными пассажирами со спущенными до лодыжек штанами, расстегнутые шорты колыхали гениталии... Утренний ветер насквозь продувал тело... Городская окраина...