Для большей части авторов "Liberty-лайф" участие в нем - как роды. Все это, за некоторым исключением, первые публикации. Но если и нет, то все равно первородные опыты художников состоявшихся. На их плечах лежит груз достаточного творческого опыта - прежде всего в сетевом пространстве, хотя не только. Объединяющим началом этой книги стали два важных эмоциональных ощущения, которые испытывают авторы и их герои - это невероятное чувство открытия нового и оттого часто столь же великое по силе ощущение свободы.

Фото Andrew Johnson, iStock

Короткий жанр торопливо фиксирует упоительное осознание того, что ты уже другой. Стремительное время, ломающее любые стереотипы, оставило в прошлом необъяснимую русскую хандру. Некогда тосковать. Новый век вновь заставляет торопиться жить и чувствовать в спешке. Ломает все - времена и пространства. Вчера ты выпил в подвале на Тверской, завтра - в баре Dr. Brightons на набережной Темзы (Дмитрий Бушуев), "Однажды Алла Пугачева сняла трубку и услышала мой голос..." (Наталья Воронцова-Юрьева)... и даже героини рассказа Анастасии Вихровой (Vdova) "В баню", хотя и делают вид, что после дачной бани ничего не изменилось, в глубине души разъезжаются по домам уже не со своими вчерашними подружками, а с другими. Этот слом, провал в другое изменение происходит сию секунду. Но в нем подлинный вкус свободы, ощущение ответственности или безответственности в принятии любых решений, от которых зависит не только твоя жизнь. И за плечами - груз опыта, своего, а не чужого... И еще, повторимся, абсолютное отсутствие любых стереотипов, борьба с ними, сопротивление схемам поведения, которые навязывает общество - родители, друзья, политики, начальники и другие молчальники...

Авторы "Liberty-лайф" незнакомы друг с другом, возможно, они никогда не пересекутся в жизни. А насколько они разные! Одна - библиотекарь в унылой русской провинции. ...Другой - содиректор крупнейшей международной компании. В Стокгольме (Дмитрий Бушуев), Сан-Франциско (Маргарита Меклина), Берлине (Ольга Жук) или Франкфурте-на-Майне (Константин Кропоткин) и даже в маленьком центральноамериканском государстве Белиз (Лида Юсупова) - везде и всюду живут они. Другие, как Николас Коро, кажется, просто скользят по миру. Воспитанные на классических традициях, они одновременно понимают, знают механизмы поведения людей едва ли не противоположных культур.

Но если их герои говорят на русском, то, спрашивается, на каком языке они мыслят?.. И если днем эти люди - белые воротнички, банковские служащие, преподаватели, домработницы, студентки или пенсионерки, то кто они, когда видят перед собой белый экран монитора. Он гораздо больше и шире, невероятно глубже, чем желтый лист бумаги, по которому когда-то скребло гусиное перо.

Что для них Интернет? Место, где Анна Ивановна ("Аттида" Лиды Юсуповой) делает открытие, что она лесбиянка...

Во-первых, реальность, которая объединяет. Как раз именно здесь, а не в сумрачном московском переулке или где еще там - на лазурном побережье, в столичном гей-клубе, деревенской избе-читальне (кое-где в России, к счастью, таковые еще есть), происходит их встреча. У каждого второго - свой блог, где, может быть, они впервые могли прочесть друг друга. Впрочем, так уж важна для литературы возможность личного творческого диалога авторов сборника "Liberty-лайф"? Их тексты сами устроят такой диалог в сознании читателя, которому позавидуют участники любого диспута.

Я в этом убежден, потому что свобода, имя которой гордо стоит первым в названии этой книги, - это дар времени, его веление и теперь уже цель жизни и художественных экспериментов всех современных творцов, если они творцы, независимо от жанров и видов искусства, которые они выбирают.

Смелость в восприятии тех или иных тем для них стала законом. Поэтому во многих сферах они первые. Николас Коро, например, еще до массовых глянцевых романов об изнанке офисной или рублёвской жизни середины первого десятилетия ХХI века, показал 11 часов и 7 минут из жизни очень делового человека в повести "Московских мерзостей очарование" (2004).

Анастасия Вихрова (Vdovа) на самом рубеже веков стала одним из первых авторов, которые поднимали в своем творчестве проблемы или отсутствие таковых в жизни лесбиянок. По ее инициативе были созданы и несколько интернет-проектов о лесби-литературе, если это понятие корректно. Сетевого автора по имени Vdova хорошо знают и ценят до сих пор, в том числе беллетристы, имеющие успех далеко за пределами ЛГБТ-аудитории, например, Маргарита Шарапова. Ее новая новелла "Я буду тобой" специально написана для "Liberty-лайф". Выходные с незрячей вместо рыбалки на Селигере. Пробуждение любви сквозь обретение внутреннего зрения, открытие своего пути во тьме слепоты. И вывод: по-настоящему слепы только зрячие, но неспособные описать и понять непостоянства неба.

В "Liberty-лайф" - проза, располагающая не только к изысканному поглощению, но и размышлению. Она настраивает на медитативный лад или предлагает определенный путь раздумий. Чем сложнее смысл, тем короче жанр. Так все чаще современники обращаются к миниатюре, к эссе. Совершенно неожиданными, на первый взгляд, выглядят такие опыты у Николаса Коро. Его мы прежде знали как романиста (фэнтези "Тень Арахорна", 2004). Сам Коро иногда справедливо называет эти короткие формы сказками. Кто бы мог подумать, что знаменитого маркетолога, который знает о человеческом поведении едва ли не все и способен заставить его совершить любую покупку, волнуют "вечные истины". Вот элегантная сигарета лучшего в мире табака сорта Вирджиния - плод совершенного труда, воплощение уверенности и сексуальности. А вот - окурок: все, что от нее осталось ("Исповедь впопыхах").

Вот старец, умудренный опытом и внимающий миру вокруг в предвкушении того, как его перо напишет первое слово в невероятной истории под названием "Вечная сказка". И вот - его тень ("Последняя сказка").

Обложка книги ''Liberty-лайф''

Миниатюры Тиля Тобольского - это другое. У Коро - послевкусие от выдержанного вина, букет и долгую жизнь которого он расшифровывает для обывателя, используя понятные всем образы. У Тобольского - это эфирное предощущение того, что, возможно, должно произойти, с чем, возможно, мы никогда не сможем совладать. Фиксация необыкновенного состояния, которое ценно только потому, что при современных скоростях жизни мы никогда не сможем понять его. Вы помните вчерашнее утро? Нет, не обыкновенный алгоритм утренних сборов, не плечи неизвестных в метро. А УТРО, как оно надвигалось на ваш город, ваш дом, как оно заглядывало в ваше окно? Все это замечает Тиль Тобольский.

Замечать можно и из своей жизни, как это делает искусствовед Ольга Жук, чья жизнь сама по себе - интересный случай. Можно и так, как умеет Наталья Воронцова-Юрьева - реализм которой высшей степени: за ним традиция всей русской литературной школы. Хотите, будет психологический роман ("Снег для Марины") - Достоевский. Хотите, великолепное эссе ("Анна Каренина. Не божья тварь") - Розанов? Хотите, будет короткий рассказ - Чехов? И досада невероятная, что почти ничего не опубликовано. Впрочем, вот - "Однажды Алла Пугачева сняла трубку и услышала мой голос...".

"Liberty-лайф" - свободная жизнь, жизнь на свободе... Слову свобода в русском языке уже больше 800 лет. В своем первом значении оно, кроме независимости, обозначало также и "свободное поселение" (отсюда - слобода). Так и творят сегодня авторы этой книги - там, где хотят.

Если заглядывать еще глубже, то "свобода" выросла из "собьства" - персоны, личности, обладающей положением свободного. Насколько в этом смысле состоялись участники сборника "Liberty-лайф", теперь судить читателям.